СТРАТЕГИЯ ПРИДНЕСТРОВЬЯ информационно-аналитический портал

Опубликованы аналитические и научно-публицистические материалы в разделе «Экспертное сообщество Приднестровья»

Опубликованы аналитические и научно-публицистические материалы экспертов в области истории, политологии, социологии и юриспруденции, представленных в Проекте информационно-аналитического портала «Стратегия Приднестровья» «Экспертное сообщество Приднестровья»

Тексты материалов представлены на странице соответствующего проекта портала. http://www.strategiya-pmr.ru/index/0-74

Для справки: Портал «Стратегия Приднестровья» в равной степени открыт для сотрудничества, как с авторитетными экспертами, так и с начинающими исследователями. Мы готовы публиковать статьи, мнения, комментарии максимально широкого круга авторов. Главное, чтобы они были посвящены осмыслению актуальных проблем развития нашего общества, формулировали оригинальные и обоснованные подходы к решению этих проблем.

Пресс-служба НИИ «Стратегия Приднестровья»

Российско-украинское заявление по Приднестровью: революции не случилось

Андрей Моспанов
1.

Вечером 17 мая появилось долгожданное российско-украинское заявление по молдо-приднестровскому урегулированию. Всю неделю до этого эксперты гадали, каким же оно будет. Были различные мнения и версии. Предполагалось, например, что Украина согласится открыть границу для приднестровских экспортных грузов, то есть отменить экономическую блокаду ПМР и восстановить то положение, которое было до марта 2006 года. Тирасполь надеялся на это, а Кишинев, напротив, опасался.
Фантазия некоторых аналитиков рисовала не только снятие блокады, но и возврат России к «плану Козака» - уже вместе с Украиной. «План Козака», напомним, предполагал федерализацию Молдовы и сохранение в регионе на определенный период российского военного присутствия. Кишиневские эксперты, в частности, Оазу Нантой и Аркадий Барбарош, поспешили заявить, что этот проект урегулирования остается для Молдовы неприемлемым.
Сегодня, когда перед нами документ, подписанный Дмитрием Медведевым и Виктором Януковичем, мы видим, что ничего революционного и апокалиптического не случилось. Приднестровью не открыли границу, а Молдове не навязали российский «план Козака», который все-таки маячит где-то на горизонте. Ограничилось всё положениями об урегулировании молдо-приднестровского конфликта исключительно мирными политическими средствами и об укреплении мер доверия между сторонами. Это, безусловно, не пустой звук, но падкие до сенсаций политологи ожидали другого.
Несмотря на обилие дипломатических оборотов, российско-украинское заявление отнюдь не лишено конкретного смысла. Если вчитаться в документ, то становится понятным, что Виктор Янукович в целом поддержал российское видение региональной ситуации, прежде всего в ее военном аспекте. Президенты двух стран, например, фактически высказали пожелание, чтобы Молдова и далее оставалась нейтральным государством, то есть не вступала в блок НАТО. Это то, чего Москва последовательно добивается от Кишинева на протяжении последних лет.
В одном из пунктов совместного российско-украинского заявления есть признание «важной стабилизирующей роли нынешней миротворческой операции в регионе». Это тоже ключевой момент для российской дипломатии. Практически такой же пункт о миротворческой операции, напомним, содержится и в московском заявлении от 18 марта 2009 года, подписанном президентами Дмитрием Медведевым, Игорем Смирновым и Владимиром Ворониным.
Анализируя правовые основы российско-украинского документа, нужно отметить, что он базируется на Меморандуме 1997 года и продолжает линию упомянутого мартовского заявления. Именно Меморандум 1997 года определяет Россию и Украину и как посредников, и как гарантов урегулирования. Декларация Дмитрия Медведева – Виктора Януковича подтверждает этот двойной статус.
В российско-украинском заявлении еще раз подчеркивается, что диалог Молдовы и Приднестровья должен быть равноправным, а само урегулирование конфликта в регионе – «справедливым и всеобъемлющим». Это тоже развитие идей, содержащихся в прежних международных документах, подписанных под эгидой России.
И заявление от 18 марта 2009 года, и Московский Меморандум 1997 года, по сути, определяют модель, которую можно охарактеризовать как «урегулирование снизу». Это значит, что решение конфликта должны искать в первую очередь сами стороны и что никакой окончательный план без их участия не появится. Такая же мысль заложена и в нынешнем российско-украинском заявлении. Подписанты делают акцент на максимальном содействии работе тех экспертных групп в области транспорта, экономики, экологии и др., которые были созданы Кишиневом и Тирасполем в 2008 году. Документ определяет так называемые «составляющие» молдо-приднестровского урегулирования. Это укрепление доверия между сторонами, обеспечение социально-экономического развития в регионе, становление институтов гражданского общества. То есть главы России и Украины дают понять – процесс урегулирования должен идти от частного к общему, а не наоборот, и даже если появится какой-нибудь внешний план окончательного разрешения конфликта, он должен быть подготовлен предварительными успешными шагами, приведшими к росту доверия.
На первый взгляд, в совместном заявлении Дмитрия Медведева и Виктора Януковича нет ничего принципиально нового. Однако это не так, поскольку существует один интересный момент, связанный с преобразованием нынешней миротворческой операции в мирогарантийную под эгидой ОБСЕ.
В том документе, который был подписан Дмитрием Медведевым, Игорем Смирновым и Владимиром Ворониным 18 марта минувшего года, сказано, что трансформация миротворческого механизма возможна по итогам молдо-приднестровского урегулирования. В заявлении от 17 мая Россия и Украина подтверждают это, но при этом идут дальше. Они отмечают, что готовы участвовать и в последующей мирогарантийной операции – уже под эгидой ОБСЕ. Тем самым Москва дает ответ на вопрос о своих планах после возможного урегулирования. Регион так или иначе останется под российским миротворческим «зонтиком».

2.

Как мы уже отмечали, перед подписанием совместного российско-украинского заявления было много предположений и версий. Однако мало кто вспомнил, что это не первое заявление такого рода и что Дмитрий Медведев и Виктор Янукович только продолжают добрую традицию. Почти 5 лет назад, в декабре 2005 года, аналогичную декларацию по молдо-приднестровскому урегулированию подписали Владимир Путин и Виктор Ющенко.
Два документа – сегодняшний и пятилетней давности – имеют ряд схожих позиций. Это, в частности, пункты об исключительно мирном и поэтапном урегулировании молдо-приднестровских отношений, об укреплении мер доверия между сторонами конфликта. Экспертные группы в заявлении 2005 года не упоминаются, так как они появились только после встречи Владимира Воронина и Игоря Смирнова в 2008 году.
Документ, подписанный Путиным и Ющенко, содержит и пункт о миротворческой операции. Страны-гаранты уже тогда допускали возможность ее преобразования в мирогарантийную по итогам молдо-приднестровского урегулирования. В дальнейшем эта идея, как видим, получила развитие.
Безусловно, Владимир Путин и Виктор Ющенко подписывали свой документ в несколько иных условиях, чем Дмитрий Медведев и Виктор Янукович. Виктор Ющенко выдвинул тогда свой план молдо-приднестровского урегулирования, и Россия в декабрьском заявлении декларативно поддержала его, а Киев, в свою очередь, отдал должное дипломатическим наработкам Москвы. Сегодня уже мало кто помнит о «плане Ющенко», а какого-либо «плана Януковича» еще не появилось.
В 2005 году у стран-гарантов было желание записать в заявлении пункт о выборах в приднестровский парламент. В результате Россия и Украина отметили, что придают «большое значение созданию условий для проведения транспарентных и демократических выборов в Верховный Совет Приднестровья при участии международного сообщества». Этот пункт выглядел тогда странно, так как появился ровно через четыре дня после того, как парламентские выборы в ПМР уже прошли.
В заявлении от 17 мая 2010 года выборной тематики нет, гаранты концентрируются исключительно на самой проблеме урегулирования.
Помнится, что документ, который подписали тогда Владимир Путин и Виктор Ющенко, был назван одним из итогов 2005 года. Никто не предполагал, что на деле он окажется бесполезной декларацией, так как уже через два с половиной месяца Украина поддержит молдавские меры по блокаде Приднестровья и откажется от согласованных шагов с Россией. «План Ющенко» фактически уйдет в прошлое, переговорный формат 5+2, созданный под влиянием идей Виктора Ющенко, прекратит свою работу и не возобновит ее до сих пор.
Вероятно, что Москва тогда, в 2005 году, и не связывала серьезных надежд с российско-украинским заявлением по Приднестровью. Но от Виктора Януковича она, наверное, ждет большего. В том числе и поддержки будущих российских инициатив в молдо-приднестровском урегулировании. В этом смысле заявление от 17 мая может стать своеобразной прелюдией.
Сегодня, при нынешней молдавской власти, никаких инициатив Москвы, понятно, не будет - с прорумынскими либералами говорить не о чем. Россия ожидает смены власти и появления в Кишиневе возможной правящей коалиции в составе Партии коммунистов и Демократической партии. Лидер Демократической партии Мариан Лупу в последнее время не раз контактировал с российскими властями. Не так давно он неожиданно заявил, что отказ от подписания Меморандума Козака в 2003 году стал ошибкой для Молдовы.
Расчеты Москвы связаны с тем, что социал-демократическая коалиция ПКРМ+ДПМ в конце концов примет «план Козака» в том или ином виде. Однако одно дело, когда Мариан Лупу говорит об этом в качестве лидера партии, и совсем другое, когда он станет, например, президентом Молдовы. Здесь вступит в силу совсем иное измерение, связанное с форматом 5+2, где присутствуют ОБСЕ, Евросоюз и США, и с западным влиянием на Молдову и лично на Лупу.

Российско-приднестровская гармонизация. Не навредить?

Андрей Моспанов

После референдума 17 сентября 2006 года в политический и юридический лексикон Приднестровья вошло такое понятие, как гармонизация приднестровского законодательства с российским. По итогам референдума население республики высказалось за последующее присоединение к России, и естественным образом возник вопрос о том, чтобы начать сближение Приднестровья с РФ в правовой сфере.
Собственно говоря, это сближение шло и до 2006 года. Но после 17 сентября ему, как говорится, был дан официальный старт во всех областях. Была создана комиссия по гармонизации законодательства, которую возглавило министерство юстиции ПМР. Есть план гармонизации, который поэтапно выполняется.
Казалось бы, в процессе сближения приднестровского законодательства с российским не должно быть особых проблем. Без единого правового поля трудно говорить об интеграции с Россией, и это в Приднестровье понимают все.
Однако трудности все-таки есть. Как отметил в интервью нашему агентству первый заместитель министра юстиции ПМР Александр Дели, прежде всего они порождаются отсутствием системного подхода в гармонизации.
Одна из проблем, по словам Александра Дели, - механическое списывание законопроектов с российских образцов. «Мы порой получаем проекты, в тексте которых, например, используются слова «федеральный», «субъекты федерации» и так далее», - отмечает первый заместитель министра юстиции. Естественно, что при таком бездумном копировании трудно предполагать, что авторы проводят какой-то анализ последствий принятия своего законопроекта.
Другая проблема возникает тогда, когда субъекты законодательной инициативы пытаются внедрить нормы, которые еще только находятся на рассмотрении российской Государственной Думы и не проверены практикой. Минюст негативно относится к этой наметившейся в последнее время тенденции. По словам Александра Дели, «в Приднестровье нет такого аппарата специалистов, который бы позволял в той же мере, как в России, работать над законодательством. Пытаться идти впереди РФ мы можем, но оправданно это или нет – это вопрос».
Некоторые субъекты законодательной инициативы при этом идут еще дальше – они пытаются не только взять за основу, но и «усовершенствовать» уже имеющийся российский закон, добавить что-то свое. Делается это тоже без расчета возможных последствий. В качестве примера Александр Дели привел недавнюю инициативу об установлении финансовой ответственности для кандидатов в депутаты.
Как известно, статус депутата законодательно несовместим с некоторыми должностями в сфере государственного управления. Если есть проблема несовместимости, то тот, кто был избран депутатом, обязан уйти со своей прежней должности. Однако бывает так, что народный избранник сразу после выборов отказывается не от занимаемой должности, а от мандата. И государство вынуждено проводить новые выборы.
Чтобы предотвратить такие ситуации, в Приднестровье было предложено ввести норму, предусматривающую, что в случае отказа принять мандат избранный депутат должен возместить государству тот ущерб, который оно понесло в связи с организацией выборов. «Идея эта хорошая, она, в сущности, есть и в России. Однако у нас субъект законодательной инициативы пошел дальше. Он считает, что если депутат уже избран и остался депутатом, но проработал на этом посту менее двух с половиной лет, то к нему должны применяться такие же финансовые санкции. Подобной нормы в России уже нет. Где же тут идея гармонизации?», - отмечает Александр Дели. По его словам, в приднестровском проекте не учтено, что депутат может сложить с себя полномочия, если он, например, в силу своих политических убеждений не согласен с работой выборного органа. «Это способ политической борьбы. Надо еще помнить, что по Конституции у нас есть право быть избранным, но нет обязанности быть депутатом», - подчеркивает первый заместитель министра юстиции.

Отдельно нужно остановиться на такой проблеме, как конкуренция между ветвями власти в процессе гармонизации. Как ни странно, но есть и это явление. У некоторых субъектов законодательной инициативы, как отмечают в минюсте, «наблюдается некая эйфория, стремление заработать какие-то политические баллы на гармонизации». Доходит до соревнования в скорости – кто быстрее, кто раньше предложит и проведет законопроект? Это приводит к спешке и в итоге к созданию некачественных актов, которые очень скоро приходится изменять и дополнять. А если начинается правоприменительная практика, то все сталкиваются с большими сложностями.
Одним из таких примеров Александр Дели назвал закон о государственной службе, который должен был вступить в силу с начала апреля нынешнего года. Сегодня он фактически не исполняется, так как представляет собой эклектичную смесь, нуждающуюся в доработке.
В соответствии с Конституцией закон о госслужбе в Приднестровье должен быть. При его создании за образец, естественно, брался российский опыт. Однако не было учтено, что в России отношения, связанные с государственной службой, регулируются целым комплексом законодательства, которое принималось в течение довольно длительного времени. Кроме того, там над соответствующими законами трудились ученые и эксперты-практики, а в Приднестровье работа велась на уровне рядовых специалистов парламентского комитета. В результате появился закон, в котором не до конца проработаны категории госслужбы, не оговорены социальные гарантии государственных служащих. «У нас просто продекларировано, что они пользуются социальными гарантиями, но какими - не расшифровано. Нет механизма реализации и других положений закона», - отмечает Александр Дели.
Есть опасения, что судьбу этого закона в чем-то может повторить и пакет антикоррупционных мер, который сейчас рассматривается в Верховном Совете. Этот пакет во многом аналогичен российскому. Однако опять же – по словам Александра Дели, в России антикоррупционное законодательство принималось поэтапно, сначала вносились изменения в Уголовный кодекс и многие другие законы. То есть заранее создавались определенные условия для антикоррупционной политики перед тем, как принять основные законы о противодействии коррупции.
В Приднестровье же была взята только часть того антикоррупционного комплекса, который есть сегодня в России. Она была собрана в единый пакет и представлена в виде законодательной инициативы. При этом, как отмечает первый заместитель министра юстиции, «никто четко не оценивает, каким будет эффект, как будет развиваться ситуация с принятием этого пакета законов, не будет ли впоследствии проблем с механизмом реализации антикоррупционного законодательства».
Если говорить о сути российско-приднестровской гармонизации, то стоит напомнить слова Президента ПМР Игоря Смирнова о том, что гармонизация не должна превращаться в унификацию. Как отмечает Александр Дели, «в России не ориентируются на решение наших проблем при принятии своих законодательных актов». Законы в России и Приднестровье не будут совпадать на сто процентов, как бы мы этого не хотели. Действительно есть ряд проблем, которые Приднестровье должно решать по-своему. Оно может создать институты власти, подобные российским, такие, как правительство, но вряд ли сможет, например, ввести частную собственность на землю.
Европейские страны сегодня дают нам примеры того, что гармонизация действительно не означает унификации. Европейцы стремятся к единой экономической и налоговой политике, но при этом, скажем, ставка налога на прибыль в различных странах неодинакова – где-то она понижалась, а где-то и повышалась. Можно указать и еще на один момент – налоговые системы некоторых государств ЕС включают в себя налог на заработную плату, отсутствующий в других странах Евросоюза. Такие примеры можно привести также из других областей правоотношений.
При гармонизации законодательства в сфере экономики и налоговой политики непременно придется учитывать то, что Приднестровье и Россия имеют очень разные финансовые и ресурсные возможности. Приближение приднестровского налогового законодательства к российским стандартам, безусловно, стало бы большим шагом вперед по пути интеграции с РФ. Но для этого в республике придется вводить ряд новых налогов, например, НДС. В условиях мирового экономического кризиса Приднестровье пока к этому явно не готово. Поэтому гармонизация налогового законодательства остается тонкой задачей на перспективу. Волевым порядком подправить закон, сблизить его по содержанию с другим, аналогичным, но взятым из иной среды, здесь не получится.
Что нужно для того, чтобы процесс российско-приднестровской правовой гармонизации стал более эффективным? Было бы замечательно, если бы помощь в этом вопросе оказала сама Россия. Хорошим инструментом стала бы межпарламентская ассамблея РФ и Приднестровья, которая была бы форумом как для парламентариев, так и для экспертов. Однако обо всем этом в нынешних условиях пока приходится только мечтать.
Процесс гармонизации способен, впрочем, дать неплохие результаты и при имеющихся возможностях, если органы власти в Приднестровье будут сотрудничать друг с другом, а не пытаться демонстрировать, кто из них более «пророссийский». К обсуждению проблем гармонизации нужно как можно шире привлекать научное сообщество. Нужно учитывать опыт сближения законодательств в рамках Европейского Союза, а также Союза России и Белоруссии. Наконец, необходимо отказаться от форсированного характера гармонизации. Она должна носить постепенный характер, сопровождаться серьезным анализом каждого шага. Возможно, иногда и не стоит спешить «гармонизироваться», а посмотреть, насколько эффективно работает та или иная законодательная норма в самой России.

Андрей Моспанов: Приднестровская экономика в первой половине 2010 года: «середина начала конца кризиса»?

В первом полугодии 2010 года в Приднестровье увеличились объемы промышленного производства. По сравнению с январем-июнем 2009 года рост составил 34,2% в сопоставимых ценах. Физические объемы производства важнейших видов промышленной продукции увеличились на 18,5%.
Такие данные приводятся в докладе министерства экономики ПМР о социально-экономическом развитии республики в первой половине нынешнего года. В нем отмечается, что из 114 предприятий, составляющих основу приднестровской промышленности, 59 в первом полугодии увеличили выпуск продукции. В то же время на 33-х предприятиях в той или иной степени произошел спад производства, а 22 так и не приступили к работе.
Если проанализировать ситуацию по отраслям, то виден дальнейший рост в машиностроении, металлообработке (более чем на 41% по сравнению с январем-июнем 2009 года), электротехнической промышленности (на 12%), легкой промышленности (почти на 30%). В Приднестровье в январе-июне 2010 г. больше стали производить автомобильных полуприцепов, кабельных изделий, проводов, электромашин, деревообрабатывающих станков. В легкой промышленности на 40% выросло производство обуви.
В первой половине нынешнего года начали увеличиваться объемы производства и в черной металлургии (сегодня, правда, Молдавский металлургический завод вновь остановлен и, по некоторым данным, не будет работать до конца августа). Напомним, что в результате кризиса производство стали и проката в Приднестровье снизилось примерно на 50%.
Продолжается рост в мукомольно-крупяной промышленности – одной из немногих отраслей, на которой не отразился финансово-экономический кризис. В пищевой промышленности выпуск товаров за первые шесть месяцев 2010 г. по сравнению с аналогичным периодом минувшего года увеличился почти на 9%. Выросло производство мяса и мясных полуфабрикатов, колбасных изделий, консервов, муки, вина, коньяка.
Электроэнергетика, которая благодаря экспортным поставкам в 2009 году смягчила для Приднестровья удар мирового экономического кризиса, в целом сохраняет свои позиции – объемы производства в ней составляют 97% от прошлогоднего уровня. Ведущим энергогенерирующим предприятием региона, напомним, является Молдавская ГРЭС, увеличившая в минувшем году объемы производимой электроэнергии более чем на 70%.
Продолжает испытывать влияние кризиса промышленность строительных материалов. В конце 2008 - начале 2009 годов в ней произошел серьезный обвал, более чем на 60%, и с тех пор отрасль находится в состоянии стагнации.
Спад в первой половине нынешнего года отмечается и в деревообрабатывающей промышленности. Он достиг почти 40%, при этом производство мебели упало сразу на 71%. Эксперты связывают это с различными факторами, в том числе с сокращением заказов и давлением импорта.
Некоторый подъем в январе-июне 2010 года наблюдается не только в большинстве отраслей промышленности, но и в сельском хозяйстве. Общий объем валовой продукции сельского хозяйства за шесть месяцев составил чуть более 200 миллионов рублей, что почти на 15% выше, чем за аналогичный период прошлого года. О реальном росте в сельхозпроизводстве говорит то, что физический объем сельскохозяйственной продукции увеличился по сравнению с первым полугодием 2009 г. почти на 6%.
В докладе о социально-экономическом развитии Приднестровья министерство экономики опубликовало данные о посевных площадях. Согласно им, в этом году в республике было засеяно больше пшеницы, кукурузы на зерно и подсолнечника, но меньше ячменя, овса и гречихи. Площади, отведенные под посадку картофеля, остались примерно на уровне прошлого года. На большей, чем в 2009 г., площади были посеяны кормовые культуры. Это связано с растущими потребностями животноводства.
Малые фермерские хозяйства делают акцент на развитии овощеводства, производстве бахчевых культур, картофеля и кукурузы на зерно. Площади под все это в 2010 году увеличились в 2-3 раза.
В животноводческой отрасли за первые шесть месяцев нынешнего года в полтора раза выросла реализация скота и птицы на убой, более чем в 2 раза – производство яиц.
На балансе сельскохозяйственных предприятий сегодня числится немало неисправной сельхозтехники. Например, из 210 зерноуборочных комбайнов, имеющихся в хозяйствах, на поля выходят только 159. Остальные неисправны. По другим видам техники дело обстоит еще хуже. Из 272 дождевальных, поливных машин и установок на ходу всего 75, то есть меньше 30%.
В своем докладе министерство экономики ПМР приводит данные о внутреннем валовом продукте за первые три месяца 2010 года. По сравнению с аналогичным периодом прошлого года ВВП в сопоставимых ценах увеличился на 4,9%. Промышленность дает почти 30% ВВП, на втором месте – торговля и общепит с 13,6%. Еще 13% ВВП в сумме приходятся на транспорт, электросвязь и финансово-кредитную деятельность.
Возвращаясь к статистике первого полугодия, нужно отметить, что инфляция за этот период составила в целом 7,3%, что примерно на 1,6% больше, чем за первые шесть месяцев 2009 года. Наибольший вклад в инфляционные процессы внес не рост цен на продовольствие, как это часто бывало раньше, а удорожание непродовольственных товаров и повышение тарифов на жилищно-коммунальные услуги.
Определенный инфляционный скачок можно было наблюдать в январе (2,5%) и в феврале (почти 3%). Затем инфляционное давление упало, а в июне наблюдалась сезонная дефляция. В первом полугодии снизились цены на ряд продовольственных товаров – например, картофель стал на 10% дешевле.
Если говорить о розничном товарообороте, то обращает на себя внимание изменение баланса в его структуре по сравнению с первыми шестью месяцами 2009 года. Розничный товарооборот вырос на 3,4%, при этом доля продовольственных и непродовольственных товаров в нем примерно равна. В кризисном 2009 г. наблюдалось другое соотношение – 61,3% против 38,7%. Сегодня население стало больше приобретать непродовольственных товаров, но половину своих доходов оно по-прежнему тратит на питание.
В числе показателей, которые приводит министерство экономики, - информация о заработной плате в различных отраслях. Здесь уже много лет складывается традиционная картина. Самая высокая зарплата – у работников электросвязи, электроэнергетики, черной металлургии и банковской сферы. Самая низкая - в лесном хозяйстве, почтовой связи, здравоохранении, просвещении, социальном обеспечении, метеорологии. Дистанция между наибольшими и наименьшими показателями по зарплате – почти 4,5 раза.
Средний месячный заработок одного работника по республике сегодня составляет более 2,5 тысяч рублей, однако в бюджетной сфере он равен лишь 1725 рублям. После вычета подоходного и пенсионного налогов бюджетник получает еще меньше.
Обращает на себя внимание разрыв в доходах населения по различным городам и районам Приднестровья. В Тирасполе и Рыбнице средняя зарплата в целом несколько выше, чем по республике, в Дубоссарах почти равна этому показателю, а в Каменке и Григориополе существенно, на 30%, ниже.
Падение уровня жизни в результате экономического кризиса повлияло на ситуацию в жилищном строительстве. За первое полугодие 2010 г. в Приднестровье введено в действие 18,9 тыс. кв.м жилья, или на 12% меньше по сравнению с аналогичным периодом минувшего года. Меньше жилья стали строить в сельской местности.
Анализ тех данных, которые минэкономики приводит на 1 июля по рынку труда, позволяет говорить о том, что и в этом секторе по-прежнему сохраняется напряженность. За шесть месяцев 2010 г. службой занятости зарегистрированы 7844 безработных, что почти на 40% больше, чем в «кризисном» первом полугодии прошлого года. Большинство безработных – женщины.
Если говорить о приднестровской экономике в целом, то ее состояние на сегодняшний день можно охарактеризовать остроумным термином, недавно появившимся в мировых экспертных кругах, - «середина начала конца кризиса». О том, что с последствиями мирового кризиса придется бороться еще довольно долго, говорит неоднородное развитие различных отраслей промышленности, противоречивая ситуация в социальной сфере, нынешнее неустойчивое финансовое положение предприятий и неспособность многих из них погасить льготные бюджетные кредиты, выделявшиеся в Приднестровье в 2009 году.

Андрей Моспанов, политический и экономический обозреватель ИА «Ольвия-пресс», эксперт НИИ «Стратегия Приднестровья»

Меморандум несостоявшихся надежд

Андрей Моспанов
1.

Восьмого мая нынешнего года исполнится 13 лет с того дня, как в Москве был подписан Меморандум об основах нормализации отношений между Молдовой и Приднестровьем. Прошло всего 13 лет, а в молдо-приднестровском переговорном процессе много воды утекло и многое переменилось. Переменились и политические реалии в странах-подписантах. Из президентов, поставивших свои подписи под московским документом, остался только Игорь Смирнов. Бориса Ельцина уже нет в живых, экс-президенты Молдовы и Украины Петр Лучинский и Леонид Кучма на заслуженном отдыхе. Что касается пятого подписанта, тогдашнего Действующего Председателя ОБСЕ, министра иностранных дел Дании Нильса Петерсена, то он возглавлял датскую дипломатию до 2000 года, в 2000-м подал в отставку, а в 2009-м его имя неожиданно всплыло в связи со скандалом о взятках в рамках программы «Нефть в обмен на продовольствие» в Ираке. Но, насколько известно, экс-министра тогда не привлекли к ответственности, история эта постепенно затихла.
В любом случае «отцами» Московского меморандума были выдающиеся в своем роде люди, особенно те из них, кто принадлежал к дипломатическому корпусу. Евгения Примакова, фактически стоявшего за проектом документа, не надо представлять. Его по праву считают одним из основоположников современной российской дипломатии, человеком, очень многое сделавшим для укрепления позиций России на международной арене.
Упоминавшийся уже Нильс Петерсен, как и Евгений Примаков, тоже был профессиональным дипломатом и экономистом. Перед назначением в МИД он возглавлял министерство экономики своей страны. «Он в состоянии глубоко вникнуть в ситуацию и увидеть, каким должен быть следующий шаг и где скрывается опасность», - писали в свое время о Петерсене датские газеты.
Совместная работа политиков и дипломатов «номер один» привела к тому, что документ, подписанный в Москве, стал примером тонкой модели компромисса. В последующие годы ни разу не удалось достичь компромисса такого высокого политического уровня. В 2003 году, когда был предложен известный меморандум Козака, для этого не хватило чуть-чуть. Но тем не менее не хватило, и планка, заданная документом 1997 года, остается непокоренной.

2.

Когда мы вспоминаем о Московском меморандуме, то первое, расхожее, что всплывает на поверхность – это предоставленное Приднестровью право на самостоятельное установление международных контактов в экономической, научно-технической и культурной областях. Это, безусловно, важный пункт, но он является лишь частью правовой системы, созданной меморандумом.
Документ 1997 года существенно обогатил и закрепил словарь молдо-приднестровского урегулирования. В нем появились такие понятия, как «государственно-правовые отношения между Молдовой и Приднестровьем», «взаимно согласованные решения», «взаимно обеспеченные гарантии», «разграничение и делегирование полномочий», «общее государство». Философия Меморандума определяется уже первыми словами его преамбулы – «руководство Республики Молдова и Приднестровья, именуемые в дальнейшем сторонами…». На протяжении всего документа подчеркивается равноправный статус сторон.
Документ 1997 года в целом формирует систему, основанную на следующих принципах –обоюдное доверие, неприменение силы в молдо-приднестровском урегулировании и политический диалог при содействии России, Украины и ОБСЕ. Россия и Украина в соответствии с Меморандумом имеют как бы два статуса - и посредников, и гарантов, в то время как ОБСЕ является только посредником.
Отдельно хотелось бы остановиться на механизме гарантий. Ему так или иначе посвящена почти половина статей документа 1997 года. Нетрудно заметить, что Меморандум создает два уровня гарантий. Кроме России и Украины, это непосредственно Молдова и Приднестровье, которые, согласно тексту документа, становятся «взаимными гарантами полной и безусловной реализации договоренностей об отношениях между ними». Здесь еще раз подчеркивается основная идея молдо-приднестровского переговорного процесса, состоящая в том, что усилия по выходу из конфликта должны предпринимать не столько внешние посредники, сколько сами стороны.
Механизм гарантий предполагал вмешательство России и Украины в том случае, если договоренности между сторонами будут нарушены и возникнет кризисная ситуация. Так случилось в марте 2006 года, когда Молдова ввела экономические санкции против Приднестровья. Тогда Тирасполь обратился к России, и первое, что констатировала российская делегация, прибывшая в регион, – это нарушение права Приднестровья на самостоятельные международные контакты в сфере экономики. То есть того, что было определено самим Меморандумом. Ситуация четырехлетней давности осложнялась еще тем, что санкции в отношении Приднестровья фактически поддержала одна из стран-гарантов – Украина.
Документ 1997 года содержит один интересный момент, о котором упоминают довольно редко. Меморандум допускает участие в молдо-приднестровском урегулировании структур Содружества Независимых Государств. Такое участие определено как «содействие» и четко отделено от «посредничества». Сегодня остается только гадать, в чем могло бы содействовать СНГ. Вероятно, оно могло бы одобрить и дополнительно легитимизировать те соглашения, которые были бы достигнуты в процессе урегулирования при участии России и Украины.

3.

С момента подписания Московского меморандума прошло 13 лет, и сегодня можно сказать, что из его положений реализовано, а что нет. Главное достижение – в регионе удалось сохранить мир, хотя временами казалось, что Республика Молдова готова дестабилизировать положение. Удалось сохранить и миротворческую операцию, которой в документе 1997 года посвящен отдельный пункт. Миротворческий механизм за эти годы доказал свою эффективность.
Теперь о том, что не получилось и уже, наверное, не получится сделать. Стороны не подошли к созданию общего государства. Сегодня эта идея кажется вообще нереальной.
Не был сформирован и механизм участия Приднестровья в осуществлении внешней политики Молдовы. Московский меморандум предусматривал такое участие по вопросам, затрагивающим интересы ПМР. Однако стороны столкнулись с диаметральным различием позиций. Приднестровье не могло участвовать во внешней политике Молдовы, так как приоритеты Кишинева, заключавшиеся в интеграции в западные военно-политические структуры, коренным образом не отвечали ориентации Тирасполя на Россию и страны СНГ. С течением времени эта проблема только обострялась и сделала практически невозможной реализацию соответствующих положений документа 1997 года. Сейчас, когда к власти в Кишиневе пришли прорумынские силы, вообще трудно себе представить, чтобы Молдова и Приднестровье проводили какую-то совместную внешнюю политику.
Не смогли стороны также стать взаимными гарантами договоренностей между ними. Приднестровье было, в сущности, готово к этому, но не было готовности у Кишинева, в середине 2000-х годов вообще отказавшегося исполнять достигнутые соглашения, многократно подвергавшего их ревизии.
Один из пунктов Меморандума касался выработки механизма гарантий всеми участниками переговорного процесса. Ситуация, сложившаяся после марта 2006 года, с новой силой поставила вопрос о создании такого механизма, в том числе и в том, что касается экономической деятельности Приднестровья. Тирасполь выступил с рядом инициатив по этому поводу. Однако ни за 13 лет, ни за последние 4 года вопрос не был решен.
Сегодня, после заявлений и.о. президента Молдовы Михая Гимпу о том, что предоставление Приднестровью статуса равноправного участника в переговорах было неправильным, реализация многих прогрессивных идей Меморандума представляется тем более невозможной.

4.

Если вернуться к тексту московского документа 1997 года, то бросается в глаза откровенный оптимизм его авторов. Меморандум устремлен в будущее и обрисовывает не только некие шаги, но и окончательные контуры молдо-приднестровского урегулирования.
Политики и дипломаты того времени были уверены, что Молдова и Приднестровье, несмотря на вооруженное противостояние начала 90-х, вполне смогут построить общее государство в рамках бывшей МССР. Были большие надежды на укрепление мер доверия между сторонами, на координацию в политике и экономике и в целом на добрую волю. Была также убежденность в том, что румынизация Молдовы снята с повестки дня и соответствующие силы не вернутся к власти.
Нельзя винить авторов Меморандума за этот оптимизм и за неверный исторический прогноз относительно румынизации. Тогда, в 1997 году, действительно казалось, что румынская экспансия не имеет перспектив, а молдо-приднестровский переговорный процесс набирает ход и постепенно приведет к окончательному урегулированию. Динамика переговоров шла по «восходящей»: в 1995 году между Молдовой и Приднестровьем было подписано соглашение о поддержании мира и гарантиях безопасности, в 1996 – Протокол согласованных вопросов, где был оговорен ряд политико-правовых моментов. Протокол определял, что Приднестровье может иметь свою Конституцию и государственные символы, самостоятельно поддерживать внешнеэкономические контакты и т.д.
Все говорило о том, что стороны потихоньку продвигаются к созданию общего государства, которое должно было стать федеративным.
Позитивная динамика в переговорном процессе наблюдалась и после подписания Московского меморандума – в 1998 году появились Одесские соглашения, в соответствии с которыми была сокращена численность Совместных миротворческих сил. Сокращение тогда объяснили тем, что ситуация в зоне конфликта стабилизировалась и нет необходимости держать «под ружьем» большой контингент. Так оно на самом деле и было.
«Подъем» в молдо-приднестровском переговорном процессе продолжался вплоть до 2003 года, хотя уже в 2001-2002 гг. появились явно тревожные признаки, связанные с неоднозначными решениями тогдашнего президента Молдовы Владимира Воронина и политическим отступлением коммунистов перед националистической партией Юрия Рошки. Срыв подписания Меморандума Козака в ноябре 2003 года, без сомнения, стал переломной точкой в переговорах. После этого прогресс сменился падением.
Логическим следствием отказа от «федеративного» Меморандума Козака стало принятие молдавским парламентом в 2005 году закона, дающего Приднестровью ограниченную автономию. Этот закон сам по себе является нарушением документа 1997 года, так как утвержден Молдовой в одностороннем порядке и не представляет собой взаимно согласованное сторонами решение.
Судьба в какой-то мере сыграла злую шутку с переговорщиками. При националистическом президенте Молдовы Мирче Снегуре переговорный процесс шел лучше, чем при коммунисте Владимире Воронине. Приход Воронина, с которым связывали столько амбициозных планов, на деле обернулся политической рецессией.
Говоря о сегодняшней роли Московского меморандума 1997 года, нужно обратить внимание на следующее. Несмотря на то, что модель урегулирования, очерченная им, вряд ли когда-нибудь осуществится, сохраняют свою силу юридические положения Меморандума, связанные с институтом внешних гарантий, а также правами Приднестровья. На соблюдении этих прав Тирасполь должен продолжать настаивать, в том числе и в международных организациях.

«Газета «Приднестровье» должна быть центральным изданием не только по названию, но и по содержанию»

Второго апреля состоялось заседание совета учредителей государственных средств массовой информации. На нем в числе прочего рассматривался вопрос об утверждении кандидатуры главного редактора республиканской газеты «Приднестровье». Президент ПМР Игорь Смирнов представил на эту должность обозревателя информационного агентства «Ольвия-пресс» Андрея Моспанова.
В начале марта представитель ИА «Ольвия-пресс» выиграл соответствующий конкурс, проведенный министерством информации и телекоммуникаций ПМР.
Однако, несмотря на результаты конкурса, совет учредителей 2 апреля отклонил кандидатуру Моспанова. Против него проголосовали 4 депутата Верховного Совета ПМР во главе с председателем парламента Анатолием Каминским. Напомним, что в совет учредителей входят по 4 представителя исполнительной и законодательной власти республики.
С просьбой прокомментировать сложившуюся ситуацию мы обратились к самому кандидату.

- Андрей Владимирович, сначала вопрос – что подвигло Вас принять участие в самом конкурсе на замещение должности главного редактора газеты «Приднестровье»?
- Такой же вопрос мне задал один из представителей Верховного Совета. Он спросил – это стремление к карьерному росту, желание изменить что-то в газете или что? Я отметил, что здесь все факторы, но карьерный рост на втором месте, поскольку мой статус в журналистском сообществе меня сегодня удовлетворяет и без редакторского кресла.
На первом месте было все-таки желание улучшить газету. Тем более улучшать там есть что. На заседании совета учредителей меня спросили, что бы я причислил к слабым местам в «Приднестровье» и что нужно сделать, чтобы поправить эти слабые места. Я сказал, что в газете должно стать меньше канцелярского стиля, больше живости, больше аналитических и проблемных материалов. Рассказ о деятельности того или иного предприятия не должен заменяться производственным отчетом, а очерки о людях – производственными характеристиками. Должно повыситься качество политической аналитики – то, что публикуется сейчас, далеко не всегда соответствует уровню республиканской газеты.
Конечно, сразу бы все исправить не удалось, но это то направление, в котором, на мой взгляд, следовало бы двигаться.
- Как вообще проходило обсуждение на совете учредителей? И почему все-таки было принято решение отклонить Вашу кандидатуру?
- Если говорить об обсуждении, то оно стало очень насыщенным. Представители и законодательной, и исполнительной власти задали мне немало вопросов, в том числе и достаточно острых. Однако внимание членов совета было приковано не только ко мне, но и друг к другу. Был момент, когда между ветвями власти возникла перепалка. Представители Верховного Совета неожиданно обвинили министерство информации и телекоммуникаций в попытке тотального контроля над СМИ.
Депутаты парламента вспомнили, что, работая в информационном агентстве «Ольвия-пресс», я в 2009 году участвовал в освещении памятных событий, связанных с конституционным кризисом. Мнения, высказанные в моих материалах, не понравились Верховному Совету.
Что касается моего отклонения, то оно было объяснено двумя причинами – тем, что я не работал в газете, а также тем, что не работал на руководящей должности. Но мне кажется, это лишь полдела. На заседании совета учредителей я достаточно убедительно ответил на все вопросы, касавшиеся технической стороны газетного производства и того правового режима, в котором существует печатное СМИ.
В истории, произошедшей 2 апреля, все-таки, на мой взгляд, сыграла свою роль конфронтация между ветвями власти, которая, похоже, никуда не делась и лишь перешла на скрытый, «кабинетный» уровень. Председатель Верховного Совета Анатолий Каминский еще до окончания моего выступления дал понять, что голосовать за мою кандидатуру не будет. Чувствовалось также, что парламентарии пришли с уже заранее сформированным мнением и суждением, и оно было негативным. Может, я где-то и ошибаюсь, но ощущения такие были.
- Если бы Вы все-таки стали главным редактором, то как развивалась бы газета?
- Теперь, когда все завершилось, могу обозначить некоторые пункты своей программы. Я бы стремился к тому, чтобы в газете было больше материалов, посвященных внутриполитическим, экономическим и общественным процессам в республике. Хорошо, если бы «Приднестровье» стало лидером в подготовке таких материалов и инициировало общественную дискуссию по ряду проблем.
Газета приобрела бы более четкую структуру по разделам и рубрикам; со временем бы обновился ее дизайн, заголовочная часть, шрифты. В субботнем номере планировалось появление двухстраничного обзора российской прессы. Российские газеты сегодня из-за дороговизны и других причин недоступны для приднестровского читателя, и «Приднестровье» попыталось бы восполнить этот информационный вакуум.
В газете был бы отдельный раздел, посвященный приднестровским регионам, и полноценный раздел «Культура».
На сайте газеты я также предполагал ввести новый раздел – интернет-конференции с участием представителей исполнительной, законодательной и судебной ветвей власти, лидеров общественных организаций и партий, российских и приднестровских политиков и экспертов.
Интернет-конференции стали бы одной из форм связи газеты и читателя. Но только одной из форм. В газете также была бы введена телефонная линия, и читатели могли бы адресовать свои вопросы представителям учредителей, в том числе Президенту ПМР и спикеру парламента. Исходя из анализа этих вопросов, в газете были бы ежемесячные рубрики «Разговор с Президентом» и «Разговор с Председателем Верховного Совета».
Вообще, обратной связи газеты и читателя было бы уделено очень большое внимание. Без такой связи газета – мертвый, ненужный механизм.
Наконец, на посту главного редактора «Приднестровье» я планировал создать двухгодичную школу газетной журналистики – учитывая то, что кадры нужно готовить, а журналистское отделение нашего университета с этим не совсем справляется.
После того, что произошло 2 апреля, от своих идей не отказываюсь – возможно, их удастся реализовать в сотрудничестве с другими структурами.
- На Ваш взгляд, какими качествами должен обладать главный редактор республиканской общественно-политической газеты? Что бы Вы пожелали тому, кто займет этот пост?
- Главный редактор «Приднестровья» должен быть готов к большим задачам и к своему лидерскому положению в журналистском сообществе. Помимо знания газетного дела и организаторских способностей, ему необходим «полевой» журналистский опыт, и чем больше такого опыта, чем он разнообразнее, тем лучше.
Главному редактору нужно будет проводить тонкую политику, чтобы совместить в газете интересы двух учредителей – Президента и Верховного Совета, и в то же время не нанести ущерб объективности. Это, наверное, всегда было непросто, а в нынешних условиях – особенно.
Когда-то давно на одной из пресс-конференций я задал покойному Владимиру Серафимовичу Масленникову вопрос, каково это – лавировать между интересами двух учредителей. В то время и мысли не было, что и мне придется задуматься над этой проблемой на практике.
Может быть, и некорректно с моей стороны высказывать какие-то пожелания тому, кто все-таки пройдет все ступени и займет пост главного редактора нашей республиканской газеты. Пожелание простое - сделать «Приднестровье» интересной газетой, центральным изданием не только по названию, но и по содержанию.
- Андрей Владимирович, и последний вопрос, уже не из области журналистики. Какой политической силе в Приднестровье Вы сегодня симпатизируете, какие политические идеи разделяете?
- В ходе интернет-конференции на приднестровском портале AllTirasв августе 2009 года, отвечая на один из вопросов, я сказал, что отношу себя к левому центру, левее современной социал-демократии. Мне импонирует европейская концепция демократического социализма, приверженцы которой, в отличие от социал-демократов, не отказались от идеи социальной справедливости.
В ходе той же интернет-конференции я отметил, что со временем мог бы примкнуть к левоцентристскому Социал-патриотическому блоку. Сегодня блок преобразовался в Республиканскую социал-патриотическую партию, и не исключено, что в ближайшей перспективе я присоединюсь к ней уже официально.
Я считаю, что сегодняшняя политика либералов, ориентированная исключительно на интересы бизнеса, не отвечает интересам ни российского, ни приднестровского народа. Левоцентристские, социалистические силы должны продолжать настаивать на повышении роли государства в экономике, на введении налогов на сверхприбыли, на контроле ценовой политики, на борьбе с монополизмом, который ведет к дисбалансам в экономике и к установлению неоправданно высоких цен на целый ряд товаров и услуг.

Беседу вела Ольга Федорова ИАП "Стратегия Приднестровья" strategiya-pmr.ru

В Приднестровье принята концепция промышленной политики. Поможет ли она вывести промышленность из кризиса?

Андрей Моспанов
    1.

В конце апреля Верховный Совет ПМР утвердил концепцию промышленной политики республики на 2010-2014 годы. Многостраничный документ опубликован в Сборнике актов законодательства и вступил в силу. Концепция разработана в соответствии с законом «О промышленной политике в Приднестровской Молдавской Республике» и должна стать, как пишут ее авторы, отправной точкой системных действий государства в сфере промышленности.
    В процессе работы над документом министерство промышленности ПМР учитывало предложения самых различных структур. Это исполнительные органы власти, органы местного государственного управления, Федерация профсоюзов Приднестровья, Торгово-промышленная палата республики, Союз промышленников, аграриев и предпринимателей Приднестровья, научные организации и, наконец, сами промышленные предприятия.
    Концепция состоит из семи частей. Ее авторы проводят системный анализ тех проблем, с которыми сегодня сталкивается приднестровская промышленность, и обрисовывают некую программу действий, направленных на преодоление проблем. Забегая вперед, можно сказать, что концепция потребует принятия дополнительных законодательных актов, прежде всего в сфере налогообложения и таможенной политики. По мнению разработчиков документа, предприятиям не преодолеть всех трудностей только лишь путем рыночного саморегулирования. Необходимо и целенаправленное государственное вмешательство в экономические процессы.
    Промышленность еще со времен Молдавской ССР является основой приднестровской экономики. В 1990 году, до распада Советского Союза, Приднестровье давало 40% ВВП советской Молдавии и производило 90% электроэнергии. Это при том, что оно занимало всего лишь около 12% территории МССР.
Сегодня доля промышленности в структуре внутреннего валового продукта ПМР составляет порядка 33%, а платежи промышленных предприятий достигают 60% республиканского бюджета. За счет промышленного экспорта во многом обеспечивается приток валюты в республику. На экспорт в страны СНГ и дальнее зарубежье идет порядка 90% производимой продукции.
Как отмечают авторы концепции, основу приднестровской промышленности составляют 126 предприятий. Если говорить по отраслям, то безусловным лидером является черная металлургия (докризисный показатель - более 40% от всего объема промышленного производства). На втором месте – электроэнергетика (12-14%), затем идут легкая промышленность, пищевая промышленность и промышленность строительных материалов (по 10-12%), а также машиностроение (6-10%). Эти шесть отраслей являются стратегическими для приднестровской экономики.
В Приднестровье, помимо этого, есть химическая, стекольная, полиграфическая, мукомольная, деревообрабатывающая и мебельная промышленность.
Среди промышленных предприятий существует группа, которая по своему развитию далеко оторвалась от всех остальных. В эту группу входят прежде всего Молдавский металлургический завод, ЗАО «Тиротекс», Молдавская ГРЭС и Рыбницкий цементный комбинат. По данным статистики, они дают до 70% всего промышленного производства республики. В таком положении дел есть обратная сторона, так как остановка любого из ведущих предприятий, особенно ММЗ, ведет к серьезным потерям по платежам в бюджет и делает экономику Приднестровья крайне уязвимой.
Преодолеть моноструктурность экономики поможет, по мнению авторов концепции, развитие малого и среднего бизнеса и увеличение его доли в общем объеме промышленного производства. Пока эта доля составляет лишь 5-6%. Для малого бизнеса, чтобы он по-настоящему пошел в производство, нужно создать более приемлемые условия, чем сейчас.

2.

Как уже было сказано выше, в своем анализе авторы концепции выделяют ряд проблем, которые испытывает приднестровская промышленность. Первая из этих проблем связана с политикой. Речь идет о санкциях, которые периодически возникают со стороны Республики Молдова и наносят большой ущерб предприятиям Приднестровья. Например, после марта 2006 года, когда Кишиневом при поддержке Киева была организована таможенная блокада ПМР, объем промышленного производства в республике упал более чем на 22%. Для восстановления тогда потребовалось около года.
В последние годы наметилась тенденция общего технологического отставания приднестровской промышленности от мирового уровня. Специалисты также говорят об устаревшей структуре промышленного производства, о невысокой доле наукоемкой, высокотехнологичной продукции, о серьезном физическом и моральном износе основных фондов многих предприятий, о неэффективности амортизационной политики.
Приднестровская промышленность остро нуждается во внедрении энергосберегающих технологий. На отдельных производствах доля топливных ресурсов и энергии в себестоимости товарной продукции составляет до 50%, что серьезно влияет на рентабельность производства. Учитывая, что энергоресурсы, скорее всего, и далее будут дорожать, приднестровские предприятия могут столкнуться с падением прибыли.
Есть проблема в том, что касается загрузки производственных мощностей. Как отмечают авторы концепции, использование мощностей на предприятиях энергетики, машиностроения и металлообработки, электротехнической промышленности, промышленности строительных материалов, пищевой промышленности сегодня варьируется от 20 до 40 процентов. Хроническая недозагрузка производства приводит к тому, что предприятия вынуждены тратить средства не на модернизацию, а на поддержание производственных мощностей на существующем уровне.
Для того, чтобы по максимуму задействовать производственный потенциал, некоторые предприятия, в частности, легкой промышленности, перешли к работе на давальческом сырье. К этому их подтолкнул и недостаток оборотных средств. «Работа по заказам торговых фирм, по передовым технологиям конструирования и моделирования, с гарантированным рынком сбыта и беспроцентным кредитованием в виде давальческого сырья позволила сохранить предприятия отрасли», - пишут авторы концепции промышленной политики. В то же время они отмечают, что сегодня на некоторых предприятиях доля услуг по переработке превышает 90%. По мнению специалистов, это ведет к потере возможности применения рыночных рычагов и инструментов повышения доходности производства, невозможности формирования собственной стабильной сбытовой политики, препятствует развитию собственного производства и продвижению на рынке собственной торговой марки. Стабильность работы предприятия становится чрезвычайно зависимой от поставщиков сырья.
С 2004 по 2009 годы существенно, более чем на 10 тысяч человек, уменьшилось число занятых в сфере промышленности. Сегодня оно составляет порядка 37 тысяч человек. Дополнительное влияние здесь оказал и мировой финансовый кризис, приведший в ряде случаев к масштабным сокращениям, и отнюдь не только на предприятиях отстающих и мелких отраслей.
Если брать статистику последних пяти лет, то наибольшие сокращения, более чем на 3 тысячи человек, были в сфере легкой промышленности. На втором месте – машиностроение, металлообработка и электротехническая промышленность (тоже почти 3 тысячи работников), на третьем – пищевая промышленность (1,7 тыс. человек).
Авторы концепции отмечают, что большинство тех, кто занят сегодня в сфере промышленности, имеют стаж работы 20 и более лет. Молодых высококвалифицированных специалистов часто трудно удержать из-за нестабильности производственной деятельности, а в ряде отраслей – и из-за низкой заработной платы.
Кризис 2008-2009 годов временно изменил положение отраслей в общей структуре промышленного производства. На фоне 50%-ного падения в черной металлургии произошел более чем 70%-ный рост в электроэнергетике. Этот рост был обеспечен увеличением поставок Молдавской ГРЭС в Молдову и Румынию. В результате электроэнергетика вышла в общем объеме производства на первое место.
3.

Для того, чтобы решить существующие проблемы или хотя бы «сдвинуть их с места», авторы концепции предлагают комплекс мер. Во-первых, по их мнению, необходимо разработать целевые программы поддержки шести ведущих отраслей. У каждой из этих программ должна быть, естественно, своя специфика, связанная с особенностями той или иной отрасли.
Серьезное внимание нужно уделить возрождению и развитию перерабатывающей промышленности. Разработчики концепции констатируют, что Приднестровье обладает высоким биолого-почвенным и агроклиматическим потенциалом. Здесь можно производить достаточные объемы сырья для заводов, занимающихся переработкой овощей и фруктов.
Сегодня в республике есть фактически только одно такое конкурентоспособное предприятие – Каменский консервный завод. Между тем во времена СССР на территории Приднестровья существовало несколько крупных перерабатывающих производств.
Надо признать, что до распада СССР и объемы сельскохозяйственного производства были значительно большими, чем сейчас. Для иллюстрации приведем такую цифру – в 1989 году Слободзейский район произвел 250 тысяч тонн овощей – то есть фактически по одному килограмму на каждого жителя Советского Союза.
Возрождение сельского хозяйства в Приднестровье будет одной из главных предпосылок развития и перерабатывающей промышленности.
ПМР сегодня живет в условиях дефицита внешнеторгового баланса – импорт в республике существенно, более чем на $535 млн., превышает экспорт. Это значит, что необходима программа импортозамещения. То есть нужно определить, какие товары Приднестровье может производить самостоятельно, и защитить внутренний рынок от проникновения конкурентов.
Пищевая и перерабатывающая промышленность, наверное, может внести самый большой вклад в импортозамещение – учитывая то, что, по данным статистики, Приднестровье сегодня импортирует до 80% продуктов питания. Этим оно укрепляет экономику Украины, Молдовы, Польши, Италии и других государств, но никак не свою.
В 2010 году министерство промышленности и министерство экономики ПМР намерены провести мониторинг внутреннего рынка республики. На его основе будет определено, как можно расширить присутствие местных промышленных предприятий на внутреннем рынке – за счет производства продукции, необходимой другим предприятиям, социальной сфере и населению.
Особый акцент разработчики концепции делают на внедрении инноваций в сферу промышленности. Сегодня в Приднестровье есть закон «О государственной поддержке инновационных видов деятельности». Этот закон предоставляет предприятиям различные льготы, в том числе и налоговые. Но он не касается производства продукции в сфере черной металлургии, легкой и пищевой промышленности, а также машиностроения, металлообработки и электротехнической промышленности.
В концепции предлагается расширить действие мер государственной поддержки на все эти отрасли, если они будут внедрять инновационные технологии.
По мнению авторов документа, развитие промышленности также нужно поддержать специальными налоговыми льготами. Например, дать льготы по налогообложению прироста экспорта, если прибыль от этого прироста пошла на пополнение оборотных средств, инвестиции и инновации.
Помимо этого, разработчики концепции считают, что нужно рассмотреть возможность снижения, а в ряде случаев и отмены вывозных таможенных пошлин на промышленные товары. Для предприятий, работающих на давальческом сырье, предлагается исключить стоимость этого сырья из налогооблагаемой базы. С такой инициативой некоторые приднестровские эксперты выступали еще в марте 2009 года.
Если говорить о приднестровской налоговой политике в целом, то необходимо отметить, что в сфере промышленности существует неравномерность налоговой нагрузки. Как пишут авторы концепции, у предприятий машиностроения, например, размер налогообложения более чем в два раза превышает нагрузку в некоторых иных отраслях, отличающихся меньшим уровнем наукоемкости выпускаемой продукции, меньшим циклом поставки и освоения продукции на производство. Это явление, безусловно, требует внимательного анализа и внесения соответствующих изменений в законодательство.
Среди других шагов, упоминающихся в концепции, стоит назвать разработку республиканской программы действий по энергосбережению, содействие производственной кооперации предприятий ПМР и стран СНГ, кооперации крупных и малых промышленных предприятий в самом Приднестровье. Специалисты также считают, что новые наукоемкие, социально значимые и экспортные производства должны иметь возможность получить прямые государственные инвестиции.
Все те меры поддержки промышленности, о которых было сказано выше, планируется реализовать на государственном (в том числе и законодательном) уровне до конца 2011 года. Авторы документа выдвинули амбициозную цель – «выход промышленности Приднестровья из финансового кризиса и переход на качественно новый уровень по масштабам и конкурентоспособности выпускаемой продукции». Насколько удастся достигнуть этой цели за четыре года – покажет время. Мировой кризис все-таки может внести свои коррективы. Среди экономических экспертов есть мнение, что восстановление докризисного уровня производства, например, в металлургической отрасли возможно не ранее 2016 года.

Буфер для России, Украины и Евросоюза

Переговоры российского президента Дмитрия Медведева и федерального канцлера Германии Ангелы Меркель, длившиеся, как писала пресса, десять с лишним часов, стали довольно неожиданным прорывом в отношениях России и стран Евросоюза. Время покажет, насколько серьезен этот прорыв, к каким результатам он приведет на практике и будет ли создан какой-то долгосрочный механизм взаимодействия между Москвой и Брюсселем.

Для России сейчас удачное время, чтобы реализовать свои внешнеполитические замыслы как раз при поддержке Германии. В условиях экономического кризиса и неустойчивого положения европейской финансовой системы ФРГ становится бесспорным лидером Евросоюза. Именно она сегодня прилагает наибольшие усилия для того, чтобы стабилизировать нынешнюю ситуацию с падением евро.

Видно было, что проблемы, связанные с евро, больше всего волновали Ангелу Меркель на переговорах с Дмитрием Медведевым. Это чувствовалось и по содержанию итоговой пресс-конференции, которую лидеры двух государств, некогда исторических соперников, провели совместно. Медведев однозначно дал понять – Россия финансовые трудности Евросоюза понимает, в крахе единой европейской валюты не заинтересована, а потому поддержит те меры, которые предлагает Германия, даже если они жесткие и непопулярные.

Самого Медведева, впрочем, занимало не столько евро, сколько идея подписания договора о европейской безопасности. Эта идея была предложена нынешним российским президентом два года назад – по странной случайности, тоже в ходе визита в Германию и тоже в июне. Любопытно, что в то время канцлер Ангела Меркель оказалась главным критиком и противником российского проекта. «Новая глобальная архитектура безопасности должна строиться на базе НАТО, которому предстоит решить, как включить в эту архитектуру Россию», - заявила она тогда.

Через два года Дмитрий Медведев встретил больше понимания. «Темой безопасности между Европейским союзом и Россией мы занимаемся довольно давно. Дмитрий Медведев нам уже давно сделал предложение по этому поводу, и я подумала, нельзя ли помимо ОБСЕ создать какие-то более оперативные и практичные механизмы для решения этих вопросов», - отметила канцлер Германии на итоговой пресс-конференции. Этим она признала, что ОБСЕ недостаточно эффективна при решении сегодняшних, все углубляющихся проблем безопасности.

Меморандум, подписанный Медведевым и Меркель, как известно, предлагает рассмотреть возможность создания Комитета Россия-ЕС по вопросам внешней политики и безопасности (КВВПБ). Комитет должен координировать, по замыслу лидеров двух стран, действия России и Евросоюза в урегулировании военно-политических кризисов и конфликтов, быть форумом для обмена мнениями по проблемам международной политики.

В качестве «пробного камня» для взаимодействия России и ЕС Дмитрий Медведев и Ангела Меркель предложили молдо-приднестровский конфликт. Они посчитали, что здесь в достаточно обозримой перспективе можно достичь «ощутимого прогресса», который может привести к «финальной стадии» урегулирования.

Российско-германский меморандум стал за последний месяц вторым международным документом, затрагивающим вопросы молдо-приднестровского урегулирования. Первым, как известно, было совместное российско-украинское заявление от 17 мая 2010 года.

Два документа, подписанные за такой короткий срок, свидетельствуют о том, что Россия, Украина и Евросоюз сегодня хотят продемонстрировать некую волю к интенсификации молдо-приднестровского урегулирования, а также некую единую позицию. В общих чертах эта позиция сводится к следующему – Молдова и Приднестровье должны создать единое или общее государство. Зачем такое государство нужно Москве, Киеву и Брюсселю? У каждого здесь есть свои мотивы.

Самые простые и традиционные они у России - Москва активно стремится к тому, чтобы загладить свою неудачу 2003 года и все-таки реализовать Меморандум Козака. Кроме того, в России однозначно хотят предотвратить расширение НАТО на Восток за счет Молдовы. Сделать это можно путем создания общего государства в составе Молдовы и Приднестровья, при этом предоставив пророссийскому Приднестровью право вето по внешнеполитическим вопросам.

Более сложные мотивы у Киева. Для Украины с 2008-2009 годов меняется региональная ситуация, причем меняется не в лучшую сторону. Украина все сильнее сталкивается с румынской экспансией, которой сначала не придавали такого уж большого значения. Различные источники обращают внимание на активизацию деятельности румынских организаций в Черновицкой области (бывшая Северная Буковина), а также Одесской области Украины. Сегодня слышны предложения о том, чтобы усилить приграничные части украинской армии. Часть экспертов не исключает, что между Украиной и Румынией при неблагоприятном стечении обстоятельств возможен и военный конфликт.

В этих условиях Киев прилагает усилия, чтобы не допустить каких-либо потенциальных территориальных завоеваний Румынии в регионе. В первую очередь здесь нужно предотвратить румынский аншлюс Молдовы. Предотвратить его может создание молдавского государства в составе нынешней правобережной Молдовы и Приднестровья, то есть в границах бывшей МССР. Тогда, как считают в Киеве (и не только там), вопрос румынской территориальной экспансии кардинально отпадет.

Украина, похоже, окончательно уверилась, что это самый надежный для нее вариант. Киевские политики полагают, что признание Приднестровья в случае вхождения Молдовы в состав Румынии не снимет угроз для украинского пограничья. Иными словами, Приднестровье не будет достаточным «щитом» для Украины.

Что касается Евросоюза, то, проявляя сегодня солидарность с Россией в молдо-приднестровском урегулировании, он подает несколько сигналов. В ЕС признают, что европейское пространство столкнулось с новой неприятной реальностью. Эта реальность – кризис, грозящий подорвать основы европейского образа жизни. Для всех стало очевидно, что членство в Евросоюзе не избавляет от экономических проблем и не является гарантией всеобщего благосостояния. Кризис поразил юг ЕС – Грецию, Испанию и Португалию, нанес серьезный удар по Румынии. В Румынии зарплаты бюджетников снизятся на 25%, а пенсии – на 15%. На очереди, по мнению финансовых аналитиков, - Венгрия.

То, что Евросоюз не выдержит ближайшего серьезного кризиса, можно было предположить еще в 2004 году, когда в состав ЕС вошли сразу десять государств - Польша, Венгрия, Чехия, Словакия, Словения, Кипр, Мальта, Латвия, Литва и Эстония. Затем, с 1 января 2007 года, к ним присоединились еще Болгария и Румыния. Нельзя сказать, что в лице всех этих государств Евросоюз сделал хорошее приобретение. Уровень развития многих из них на порядок отставал от соответствующих показателей в странах «старой Европы». Как писала в конце 2004 года немецкая газета Handelsblatt, «приняв новых членов, Евросоюз в целом заметно обеднел».

Сегодня, когда такие экономисты, как Джозеф Стиглиц, считают, что евро может исчезнуть, Евросоюз дает понять – никакого нового расширения за счет слабых государств уже не будет. Применительно к нашему региону это, скорее всего, означает, что ЕС выступит против включения Молдовы в состав Румынии и против усложнения тех экономических проблем, с которыми и без того сталкивается Бухарест. То есть Евросоюзу в нынешних условиях совсем не нужен проект Romania Mare, и чтобы снять его с повестки дня, Брюссель поддержит воссоздание молдавского государства в рамках бывшей МССР. Для него будет существовать программа европейского соседства, в лучшем случае ассоциированного членства в ЕС, но не более того.

Не будем забывать и о геополитических интересах Европейского Союза. Воссоединение Молдовы с Румынией привело бы к государственному признанию Приднестровья, а также, вероятно, еще сильнее толкнуло бы Украину в объятия России. Влияние Москвы в регионе возросло бы больше, чем этого хочет Евросоюз.

Подытоживая, можно сказать, что всем основным международным игрокам в молдо-приднестровском урегулировании на месте бывшей МССР нужно некое буферное государство между Востоком и Западом. По крайней мере, это вытекает из нынешних политических реалий и тех документов, которые подписаны в последнее время. Цели у России, Украины и Евросоюза различные, но примерный результат, которого они, видимо, хотят добиться – один.

Попробуем представить себе общее государство в составе Молдовы и Приднестровья, которое может появиться с одобрения внешних участников переговорного формата 5+2. Как будет выглядеть «финальная стадия», о которой упомянули Ангела Меркель и Дмитрий Медведев? Это, скорее всего, будет федерация с элементами конфедеративного устройства и равноправными субъектами. Россия рассчитывает на предстоящие досрочные выборы в Молдове и на приход левоцентристской коалиции, которая примет Меморандум Козака. Он, конечно, будет адаптирован. Российское миротворческое присутствие в регионе сохранится, но в рамках мирогарантийной операции под эгидой ОБСЕ. Молдова останется нейтральным, внеблоковым государством. Для этого нужно будет просто выполнить то, что записано в ее конституции. Молдова также будет подчеркивать свою самобытность и особый исторический путь, отличный от румынского.

Кишинев и Тирасполь, естественно, делегируют полномочия друг другу, а также определят законодательство, подлежащее унификации. Оно будет унифицировано и станет общим. Под влиянием России и Евросоюза будут предприняты шаги для признания всех прав собственности в Приднестровье. Общее государство будет стремиться примерно к такому уровню развития, какой сегодня достигнут странами Центральной Европы, например, Польшей.

Вот, кажется, и все. Но только кажется, так как есть масса вопросов, на которые пока нет ответа. Государство и его граждан объединяет не столько собственность и законодательство, являющееся уже вторичным продуктом, сколько смыслообразующие категории – история, культура, идеология и политическая философия. Здесь у Молдовы и Приднестровья много критических несоответствий. Первый вопрос возникает относительно одного из языков общего государства. Как он будет называться – молдавским или румынским? Население нынешней Молдовы, особенно молодежь, привыкло к тому, что оно говорит на румынском языке, как оно примет однозначный лингвоним «молдавский»?

Как общее государство будет избавляться от прорумынской идеологии, укоренившейся на всех уровнях в Молдове? Не превратится ли она в крайне экстремистское течение? Какой станет история общего государства, как в ней будут освещаться события последних 20 лет? Практика последних лет показывает, что история – это большой камень преткновения для Молдовы, серьезный инструмент в руках не слишком добросовестных политиков.

Сегодня, когда говорят о молдо-приднестровском переговорном процессе, постоянно делают акцент на мерах доверия. Однако эти меры должны распространяться не только на экологию, транспорт, экономику и здравоохранение. Полная атмосфера доверия невозможна, например, без объективной оценки вооруженного конфликта 1992 года со стороны Молдовы. Если бы Кишинев признал факт военной агрессии против Приднестровья и выплатил компенсацию за нанесенный ущерб, это стало бы серьезной, прежде всего моральной, инвестицией в создание общего государства. Однако со стороны кишиневских политиков – как коммунистов, так и правых - сегодня нет даже намеков на готовность к такому шагу.

Если пойдет речь о создании общего государства в составе Молдовы и Приднестровья, то как быть с результатами референдума 2006 года, на котором Приднестровье высказалось за интеграцию с Россией? Референдум проходил при высокой активности избирателей, и 97% из них, как известно, проголосовали за российский вектор. Нельзя просто взять и отказаться от этого волеизъявления, тем более если учитывать, что в современной международной практике референдумы все чаще носят правоустанавливающий характер. В качестве одного из примеров можно привести Северную Ирландию, окончательная судьба которой определилась 12 лет назад именно на референдуме.

Возникает вопрос и о том, как в систему общего государства будут интегрированы политические элиты Молдовы и Приднестровья. Понятно, что для них необходимо создать режим сосуществования, но как это эффективно сделать на практике? У Кишинева всегда будет искушение оказать давление на силы в Тирасполе, но тогда это вызовет сопротивление и конфликт. Одновременно с политическим давлением может возникнуть желание перераспределения собственности в пользу молдавского бизнеса, что тоже никак не укрепит общее государство.

Конечно же, в таком государстве должна быть серьезная, дееспособная система гарантий для Приднестровья. Пример гагаузской автономии в составе Молдовы показывает, что без этого конфликт не исчезает, а лишь переходит в скрытую, потенциально взрывоопасную фазу.

Как видим, предполагаемый процесс создания общего государства «Приднестровье+Молдова» не выглядит как шахматная задача, в которой белые два раза напали, черные два раза защитили, и получилась ничья. Мы перечислили, наверное, только часть трудностей, с которыми может столкнуться этот процесс. России, Украине и Евросоюзу нужно будет приложить немалые усилия для того, чтобы их вариант молдо-приднестровского урегулирования, решив одни проблемы, не привел к другим, новым.

«День советской оккупации» – пока поставлена точка?

Двенадцатого июля Конституционный суд Молдовы признал не соответствующим конституции указ и.о. президента РМ Михая Гимпу об объявлении 28 июня «днем советской оккупации». В истории с «оккупацией», вызвавшей такую бурю эмоций и комментариев в последние две недели, будем надеяться, пока поставлена точка.
В любом случае, несмотря на решение суда, указ Гимпу стал важной вехой, знаком в развитии современной Молдовы. В нем получило юридическое оформление то, что ранее было достоянием историков-экстремистов и таких же экстремистов-политиков. В этом юридическом оформлении - главный смысл гимповского указа. Раньше Михай Гимпу, Дорин Киртоакэ и другие их товарищи по Либеральной партии могли открывать памятники жертвам «советского тоталитарного режима», отказываться ехать на парад Победы 9 мая в Москву, заявлять о том, что Россия должна выплатить Молдове компенсацию в 28 миллиардов долларов за «преступления коммунизма», говорить, что 28 июня 1940 года, когда Красная Армия вошла на территорию правобережной Молдавии, стало для всех «черным днем». Однако это не носило обязывающего характера, большая часть молдавского общества думала по-другому или не думала вообще, да и за рубежом и.о. молдавского президента никто не воспринимал всерьез. Издав 24 июня свой указ, Гимпу вывел ситуацию в иное измерение – он попытался придать собственным воззрениям статус государственной идеологии, государственного символа. И это уже оказалось серьезно. И.о. молдавского президента пошел по пути экс-главы Украины Виктора Ющенко, тоже своими указами провозглашавшего Степана Бандеру героем, по пути прибалтийских стран, принявших законы против ветеранов Великой Отечественной войны, по пути Михаила Саакашвили, объявляющего государственный конкурс на лучший памятник «жертвам советской и российской оккупации».
Мы не будем напоминать о реакции историков на понятие «советская оккупация Бессарабии». Факты говорят о том, что пресловутые «преступления коммунистического режима» на самом деле означали экономическое, социальное и культурное возрождение Бессарабии, которое стало особенно заметным в послевоенные годы. И историки, как приднестровские, так и кишиневские, не один раз показали и доказали это. Можем только отослать читателя к их работам, в том числе посвященным истории Второй мировой войны и моменту ввода советских войск в Бессарабию в 1940 году.
Нас больше интересует политическая сторона указа Гимпу. Здесь можно и нужно выделить ряд моментов. Стоит обратить внимание, что и.о. молдавского президента связывает историю и современность, 1940 и 2010 годы, советские и российские войска. Российские миротворцы, которые сейчас несут службу на территории Бендер и Дубоссар, тоже объявляются «оккупантами», и Гимпу требует вывести их из региона. То есть он даже, казалось бы, в указе о памятных мероприятиях не упускает случая запустить свою излюбленную тему из нынешнего политического контекста.
С явным прицелом на сегодняшние реалии употребляется само понятие «советская оккупация». Нехитрый смысл его в том, что Советский Союз якобы незаконно захватил принадлежавшую Румынии с 1918 по 1940 гг. Бессарабию, а теперь, после распада СССР, она, Бессарабия, должна вновь вернуться в состав Румынии. Все это упаковано в обертку траурной даты. О том, что территория Бессарабии отошла к России еще по итогам Бухарестского мирного договора 1812 года, когда Румынии как государства вообще не существовало, ни Гимпу, ни его товарищи-либералы не упоминают.
Указ Гимпу стал еще одним свидетельством той прорумынской политики, которую проводят нынешние власти Молдовы. С этой точки зрения он подвергся резкой критике со стороны оппозиционных коммунистов. Но такая критика выглядит не очень убедительно, так как ПКРМ сама немало сделала для того, чтобы приблизить гимповский «день советской оккупации». Вернее, она ничего не сделала для того, чтобы предотвратить укрепление и наступление прорумынских сил.
Когда коммунисты в 2001 году пришли к власти, перед сторонниками «unirea», т.е. объединения с Румынией, стояла задача защитить три главных компонента своего политического влияния. Во-первых, необходимо было сохранить мощное присутствие в сфере образования. Во-вторых, отстоять название языка – «румынский». Пусть в конституции будет эвфемизм – «молдавский язык на основе латинской графики» - но абитуриенты станут сдавать экзамен по румынскому (так будет написано в рекламных буклетах всех университетов и колледжей), все официальные документы будут оформляться на румынском и т.д. Общество должно было не забывать, что говорит оно не на каком-то «молдавском», а именно на румынском языке.
Наконец, прорумынским силам нужно было не допустить объединения правобережной Молдовы с Приднестровьем, так как это срывало перспективу «unirea».
Если подытожить то, что происходило за 8 лет правления ПКРМ, то можно сказать, что прорумынские партии добились даже большего, чем они, вероятно, предполагали. Язык остался румынским, на создании «общего государства» Молдовы и Приднестровья был поставлен крест. В 2002 году коммунисты под давлением Христианско-демократической народной партии (ХДНП) и европейских структур вынуждены были легитимизировать Бессарабскую митрополию Румынской православной церкви. В 2007 году, после того, как Румыния стала членом Евросоюза, резко активизировался процесс вступления жителей Молдовы в румынское гражданство. В результате социальная база правых партий, выступающих за «unirea», начала еще более увеличиваться. Это привело к тому, что, например, либералы Михая Гимпу, рейтинг которых еще в 2007 году находился на уровне 4-5%, по итогам выборов 29 июля минувшего года набрали почти 15%. Перед молдавским обществом был поставлен вопрос – если у нас один с Румынией язык, почти одна и та же религия, а у многих уже и общее гражданство – значит, должна быть и одна страна.
Такой поворот дела стал прямым следствием политики ПКРМ. Коммунисты могли бы предпринять ряд шагов для того, чтобы оторвать Молдову от Румынии. Например, с помощью ученых-лингвистов доказать своеобразие молдавского языка, его отличие от румынского, его определенную близость к славянским языкам и культуре. Точно так же ПКРМ могла проявить политическую волю в молдо-приднестровском урегулировании. От нее этого все ожидали. Однако произошло совсем другое – уже в 2002 году появились первые признаки отступления ПКРМ перед прорумынскими националистами, а в 2005 году коммунисты вообще заключили альянс с ХДНП Юрия Рошки. После этого дальнейшее ослабление позиций ПКРМ и приход к власти нынешних прорумынских политиков стали вопросом времени. Юрий Рошка фактически расчистил дорогу новому поколению этих политиков, хотя потом и враждовал с ними за «место под солнцем».
Настроения, связанные с осуждением «советской оккупации» и вхождением в состав Румынии, так или иначе не чужды всем лидерам правящего в Молдове «Альянса за европейскую интеграцию», просто Гимпу – самый откровенный и радикальный из них. Перефразируя известную поговорку, можно сказать, что то, что у премьера Влада Филата на уме – у Михая Гимпу на языке.
Лидеры АЕИ порой осуждают экстремизм и.о. президента, но стоит обратить внимание, что дело здесь, в сущности, не идет дальше констатации факта «ну что ж, это Михай Гимпу, вот такой он у нас». Кому-то выгодно молчать, чтобы на возможно больший срок сохранить альянс. Это касается, например, партии Серафима Урекяна, которая в случае досрочных выборов может попросту не пройти в парламент.
Не идет на окончательную конфронтацию с Гимпу и Мариан Лупу, который, с одной стороны, выжидает, а с другой – еще надеется, что правящий альянс все-таки когда-нибудь выдвинет его кандидатом в президенты. Если же Гимпу наломает дров в отношениях с Россией, то Лупу может заработать дополнительный рейтинг, выступив в качестве миротворца.
Ну и, наконец, Владу Филату нынешний и.о. президента нужен именно таким, какой он есть – непредсказуемый, скандальный и подрывающий рейтинг собственной Либеральной партии. За либералов Гимпу и либерал-демократов Филата голосуют во многом схожие социальные группы, и молдавский премьер думает, что если у ЛП рейтинг упадет, то у его партии, наоборот, поднимется. Опросы показывают, что такие расчеты либерал-демократов не лишены оснований.
В общем, всех лидеров альянса устраивает Михай Гимпу, совершающий порой самоубийственные шаги. Помимо всего прочего, на него можно будет при случае возложить вину за провалы во внешней политике, экономике, за социальную и межэтническую напряженность и др. Руководствуясь подобными соображениями, АЕИ, в сущности, позволяет Гимпу делать все, что тому вздумается. Но у и.о. президента при этом есть своя логика – он уверен, что, будучи сейчас главной фигурой альянса, он так или иначе сумеет удержаться на плаву, а его политические инициативы все равно, хоть и не сразу, но дадут эффект.
В заключение – о реакции России на гимповский «день советской оккупации». Она стала, с одной стороны, предсказуемой, с другой, адекватной. На первый план, как известно, вновь выдвинулся главный санитарный врач РФ Геннадий Онищенко, в 2005-2006 годах специализировавшийся на молдавском вине. Вот и сейчас он назвал это самое вино «помоями, которыми можно красить заборы», и пообещал в очередной раз закрыть молдавским производителям доступ на российский рынок.
Вместе с Онищенко выступил мэр Москвы Юрий Лужков, призвавший россиян не покупать молдавские товары. Свои заявления, как всегда, сделали Государственная Дума и МИД РФ.
Кто-то из комментаторов заметил, что все происходящее - это «политическая санитария» и новая российская «холодная война». Действительно, так оно и выглядит, но в то же время это лишь ответ на другую «холодную войну» - Молдовы против России. Фальсификация истории Второй мировой войны и послевоенного периода в свое время была на Западе классическим элементом в идеологическом противостоянии с Советским Союзом. Такие, как Михай Гимпу, естественно, подхватили этот прием. Но они должны быть готовы к тому, что реакция будет соответствующей. Жаль только, что эта реакция может ударить не столько по Гимпу, которому и горя мало, сколько по виноделам из Гагаузии или по молдавским гастарбайтерам, работающим где-нибудь в Москве.
Когда в России думают, что же сегодня противопоставить прорумынским силам в Молдове, то на ум, как правило, приходит только одно – сделать ставку на коммунистов, а затем, когда они вернутся к власти, все-таки продвинуть молдо-приднестровское урегулирование в сторону создания федеративного государства и тем самым остановить движение Молдовы к Румынии. На деле может исполниться только первая часть этого нехитрого плана. ПКРМ, да, вернется к власти, но прорумынские партии вновь крепко окопаются и при помощи Бухареста, Вашингтона и других столиц будут защищать свои, возросшие за последнее время, политические завоевания. До федеративного государства дело просто не дойдет. А дойдет до того, что «пророссийские» коммунисты в какой-то момент будут отодвинуты от власти уже навсегда.

Проблема формирования гражданского общества в Приднестровье: исторический аспект.

Приднестровье с древнейших времен являлась своеобразной разграничительной линией между цивилизациями Востока и Запада, что отобразило особенность данного региона. Этот постулат подтверждает идея о нашем крае как о контактной зоне пересечения различных народов и этносов, так как за весь период своего существования земли Приднестровья входили в состав множества государств и государственных образований. Особо отметим разделение нашей территории по р. Ягорлык, когда южная часть находилась под влиянием Крымского ханства и Османской империи, а северная входила в состав Речи Посполитой и это является одним проблемных моментов в плане формирования гражданского общества, так как подобная особенность накладывает в геополитическом ракурсе своеобразные    трудности, которые кстати испытывает и Россия, ведь сих пор идут дискуссии о том является ли она в большей степени Европой или Азией?
Лишь в конце XVIII века основная часть территории нынешней ПМР оказалась в едином экономическом, политическом и правовом пространстве, то есть в составе Российской империи. Это был немаловажный момент для края, тем более, что в рамках тематики представленного доклада, появляются некоторые тенденции о появлении в государстве идей демократии. Речь в частности идет об А.Н. Радищеве и его «Записках из Петербурга в Москву» после чего его считают первым республиканцам в России. Его дело в какой-то степени продолжил М.М. Сперанский, первым в истории России выступившим с разделением власти на три ветви, а также о создании    законодательного органа Государственной Думы, которая почти спустя век после его идей. В дальнейшем элементы гражданского общества будут проявляться в реформах при Николае I и Александре II, естественно что Приднестровье как составная часть Российской империи не стояла в стороне от этих процессов.
Но вернемся собственно к нашему региону – после победы Октябрьской революции и образования Советского Союза Приднестровье впервые получает свою государственность в виде автономии в составе УССР.
Почти шестнадцать лет первой государственности немало дали для дальнейшего развития края, недаром это обстоятельство стало одной из предпосылок создания ПМР, так как в это период на местах были созданы соответствующие   условия и кадры для укрепления региона. Последующее включение МАССР в состав общесоюзной МССР еще раз показало своеобразие и особенность Приднестровья, так как даже в экономическом плане оно превосходило уровень развития Бессарабии.
    Конец 80-х годов ознаменовался сепаратистскими и националистическими событиями в СССР, которые не обошли своим вниманием и Молдавию. В этих условиях народ Приднестровья вновь стал на позициях своей ментальности и действительно демократических ценностях. Подтверждением стали события 1989 года, когда 3 декабря жители г. Рыбницы вышли на референдум по вопросу о создании Приднестровской автономии, когда 91,1 % жителей высказались за ее создание. Впервые на территории Приднестровья его жители легитимно выступили за создание своего государства и своей идентичности в противовес националистам Молдовы. Теперь вернемся к такому вопросу – почему именно Рыбница, то есть север Республики? Нет в этом ли проявляется особенность нашего края как контактной зоны различных народов, о чем мы говорили в начале выступления? Напомню, что это было лишь началом процесса, который в итоге привел к созданию Приднестровской республики, который и показал проявление гражданской позиции приднестровцев.
    Однако молодое государство решили научить «настоящей демократии», которая вылилась в боевые действия со стороны РМ, особенно в период весны-лета 1992 года. Данное обстоятельство еще раз укрепило приднестровский народ в правильности выбранного им пути. Сейчас, когда на двух берегах Днестра выросло новое поколение, вопрос о построении гражданского общества становится проблематичным, в связи с непризнанием ПМР, а также активной интеграции РМ в Евросоюз, тогда как наша республика сохраняет восточный вектор направления своей внешней политики.
    Это все в итоге показывает некоторые аспекты развития Приднестровского края в проблеме формирования основ гражданского общества, которая сейчас обсуждается как среди приднестровских, так и российских экспертов, хотя историки довольно редко обращаются к этой проблеме.
Виталий Иченко, преподаватель кафедры Отечественной истории ПГУ им. Т.Г. Шевченко, младший научный сотрудник НИЛ «История Приднестровья»

Необходимо всячески содействовать популяризации достоверных фактов из истории Великой Отечественной войны

Представленный к обозрению документальный фильм «Мог ли Сталин остановить Гитлера?» являться очень хорошим, кратким, сжатым пособием по изучению новых фактов в истории Великой Отечественной войны и для учителей школ и для преподавателей ВУЗов, и для каждого из нас.
Хотелось бы остановиться на политическом аспекте данного фильма и обратить ваше внимание на то, что те технологии, те инструменты, которые применяются сегодня Западом для искажения истории, для фальсификации исторических фактов налицо. Что касается наших зарубежных партнёров, наших европейских коллег в лице миссии ОБСЕ и других, то следует отметить, что они мыслят сегодня очень часто категориями Холодной войны прошлого столетия, рассматривая Российскую Федерацию и постсоветское пространство в очень искажённом свете. А что говорить о войне, которая случилась 65 лет назад?!
До сих пор эти исторические основания используются в качестве обоснования своей логики, логики Холодной войны, логики нового мирового порядка и логики современного мироустройства, в котором пытаются участвовать самые важные мировые акторы. Я хотел бы отметить, что данный фильм и такого рода мероприятие является очень серьёзным, фактологически обоснованным контраргументом. Я думаю, если бы на данном мероприятии присутствовали европейские дипломаты, историки, ученые, вряд ли кто-то из них смог бы аргументировано что-то высказать против данных фактов. В связи со сказанным выше, я полагаю, что министерство иностранных дел ПМР со своей стороны будет всячески содействовать такого рода мероприятиям, популяризировать их и вовлекать широкие слои молодого поколения для участия в них.

Виталий Игнатьев, заместитель начальника
информационно-аналитического Управления МИД ПМР,
преподаватель кафедры политологии и социологии
Приднестровского госуниверситета им. Т.Г. Шевченко

ПАРТНЕРСТВО ГОСУДАРСТВА И ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА ПРИДНЕСТРОВЬЯ В ДОСТИЖЕНИИ ОБЩИХ ЦЕЛЕЙ В ОБЛАСТИ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ

В современном мире происходят активные процессы формирования и развития гражданского общества, становления и модернизации неправительственного сектора. Они идут на постсоветском пространстве у наших основных партнеров – Российской Федерации, в соседних государствах – в Молдове и Украине, в братских республиках – Абхазии, Южной Осетии, Нагорном Карабахе, и, безусловно, они проходят в нашей республике. В каждом конкретном государстве они обладают своей спецификой, однако есть общие тенденции и сходные элементы, которые имеют важное значение для Приднестровья.
В контексте современных дискуссий о совершенствовании политической системы и модернизации общественных институтов Приднестровья вопрос взаимодействия государства с неправительственными организациями обретает все большую актуальность, так как охватывает наиболее значимые сферы: информационную, образовательную, социальную, сферу здравоохранения, и, безусловно, область внешней политики.
Министерство иностранных дел Приднестровской Молдавской Республики не может оставаться в стороне от актуальных тенденций, характеризующих современный этап развития международных отношений.
В соответствии с законодательно-правовой основой своей деятельности Министерство иностранных дел занимает центральное положение в системе координации органов государственной власти Приднестровской Молдавской Республики в области внешней политики.
К числу основных задач внешнеполитического ведомства относятся:
    реализация государственного внешнеполитического курса;
    обеспечение дипломатическими средствами и методами защиты суверенитета, безопасности, территориальной целостности ПМР, ее политических, торгово-экономических и иных интересов во взаимоотношениях с другими государствами и на международной арене;
    координация деятельности и контроль за работой исполнительных органов государственной власти в целях проведения единой политической линии ПМР в отношениях с иностранными государствами и международными организациями и целый ряд других важных задач и функций.
Вместе с тем такое положение Министерства иностранных дел не отменяет необходимости осуществлять взаимодействие и координацию с приднестровскими неправительственными организациями в данной сфере.
Более того, деятельность МИД в области внешней политики по определению призвана содействовать внутреннему развитию государства и общества, составной частью которого являются организации неправительственного сектора.
Учитывая миссию неправительственных организаций, призванных участвовать в развитии общественных институтов, в социально-политической структуризации и самоорганизации общества, в обеспечении интересов разных групп населения, в решении актуальных общественных проблем и т.п., можно с высокой долей вероятности предположить, что у государственных структур и организаций гражданского общества в своей принципиальной основе цели совпадают. А значит, существует общее «пространство возможностей», которое может быть использовано с обоюдной выгодой и общей пользой для нашего общества и государства.
В современном государстве уже невозможно представить политический процесс без деятельного участия институтов гражданского общества. Зачастую именно на уровне неправительственных структур и организаций генерируются многие идеи, которые затем становятся предметом межгосударственного сотрудничества.
Важной перспективной задачей МИД ПМР и государства в целом является присутствие Приднестровья на всех потенциально возможных уровнях международного процесса, без чего будет трудно обеспечить внешнеполитическую конкурентоспособность республики, особенно в традиционно сложных условиях борьбы за международный статус независимого государства.
Отсюда проистекает заинтересованность органов власти в том, чтобы приднестровские общественные структуры, используя общедоступные методы народной дипломатии, на высоком компетентном и ответственном уровне включались в международное сотрудничество на равных с зарубежными партнерами, способствуя улучшению имиджа своего государства, органично дополняя внешние связи Приднестровской Молдавской Республики.
К сожалению, общие параметры развития институтов гражданского общества, а также специфика внешней активности отечественных НПО позволяют говорить о наличии в этой области целого комплекса проблемных аспектов.
Существующая сегодня нормативно-правовая база и отсутствие устойчивых механизмов свободного партнерства власти и гражданского общества не позволяют в полной мере использовать общественный потенциал наших неправительственных структур для адресной работы в мировом сообществе.
Более того, уже длительное время существует политически ангажированный механизм взаимодействия НПО ПМР с зарубежными партнерами и донорами, в рамках которого финансирование проектов приднестровских неправительственных организаций осуществляется в основном зарубежными грантодателями через посредничество околоправительственных структур Республики Молдова. Это ставит некоторые НПО, изъявившие согласие работать по данной схеме, в подчиненное положение и формирует механизм политического влияния, в котором они выступают не в качестве самостоятельного субъекта принятия решений, а сами являются объектом недобросовестного внешнего воздействия.
В связи с этим нужно подчеркнуть, что сложные условия деятельности отечественных НПО отнюдь не должны приводить к их двойной позиции, к двойственности во взглядах и убеждениях, к «двойным стандартам» работы. Безусловно, всегда есть соблазн идти по пути наименьшего сопротивления. Однако все должны понимать, что путь к свободе и независимому развитию, особенно в современных условиях, не может быть легким, ни для государственных органов, ни для граждан, ни для общественных структур Приднестровья.
В этих условиях залогом успеха может стать свободное партнерство государства и гражданского общества Приднестровья, основанное на действительной общности интересов и совпадении целей и задач.
С целью улучшения климата взаимодействия по линии власть-общество необходимо отметить несколько рекомендаций для приднестровских организаций и структур третьего сектора:
    Это, прежде всего, неучастие во вредоносных для Приднестровья проектах, которые реализуются рядом явно ангажированных организаций Республики Молдова.
Такие наполовину неправительственные структуры Молдовы, как Ресурсный центр «Promo-Lex», Ресурсный центр «Контакт», Фонд «Сорос-Молдова» и др., фактически профессионально специализируются на взаимодействии с приднестровскими НПО, преследуя собственные цели, далекие от развития и укрепления приднестровского общества;
    Отказ от сотрудничества с предвзятыми зарубежными масс-медиа, «желтой прессой» и т.п.
Существует множество примеров недобросовестного отношения к Приднестровью со стороны ангажированных СМИ других государств, использования технологий информационного воздействия, инструментов «черного пиара» и т.п. Репортажи о Приднестровье съемочной группы компании Би-Би-Си (Вилл Доус и Саймон Рив) в 2004 г., или «творческие работы» т.н. «независимого журналиста» французской телекомпании «CANAL+» Ксавье Деле в 2006 г. о «радиоактивных бомбах» в Приднестровье – не имеют ничего общего с действительностью.
Подобные медиа-туристы приезжают зачастую лишь для того, чтобы набрать видеоряд, а представители приднестровской общественности нужны лишь для того, чтобы получить нужную картинку (удобный бэкграунд). В итоге иностранные медиа-технологи готовят сюжет по собственному сценарию, предлагая массовому зрителю собственную интерпретацию, далекую от реальности.
    Важно стараться избегать ситуаций, которые могут быть использованы против Приднестровья.
Вот вполне распространенный пример: некая неправительственная организация ПМР приглашает на свое мероприятие зарубежного дипломата (независимо от уровня – посол, зам. главы миссии, советник или атташе). Об этом факте, как правило, не считают нужным ставить в известность Министерство иностранных дел, в силу чего данный вопрос оказывается несогласованным по дипломатической линии. В итоге приглашенные дипломаты в силу действующего Закона ПМР от 12 июня 2009 г. № 774-З-IV «О некоторых особенностях порядка пересечения государственной границы ПМР лицами, пользующимися консульскими и дипломатическими иммунитетами и привилегиями» задерживаются для процедуры учета на границе (зарубежные дипломаты не аккредитуются в ПМР, поэтому создан собственный приднестровский механизм учета).
В результате вокруг Приднестровья формируется негативный фон, а данная тематика тут же подхватывается и активно муссируется некоторыми СМИ.
Вот ряд конкретных примеров, когда отечественные неправительственные организации сознательно или неосознанно способствуют формированию негативного имиджа собственного государства, создают дополнительные трудности для Министерства иностранных дел Приднестровской Молдавской Республики.
Тем не менее, в современных условиях существует объективная потребность государства в более действенном партнерстве со структурами гражданского общества в сфере внешней политики. Данное направление свободной кооперации усилий в полной мере реализуется нашими ведущими партнерами – Российской Федерацией, Украиной, активно развивается у наших кавказских союзников – Абхазии, Южной Осетии и Нагорного Карабаха, является традиционно ведущей сферой сотрудничества в странах Европы и Запада.
Сегодня МИД ПМР обладает уникальными наработками, мощным профильным потенциалом, который необходимо использовать в этой области, как по лини координации деятельности органов государственной власти, так и на уровне контактов с Приднестровскими общественными структурами.
Министерство иностранных дел заинтересовано в поддержании регулярного рабочего диалога с общественными неправительственными структурами, который позволит учитывать точку зрения гражданского общества. В свою очередь представители приднестровского негосударственного сектора смогут на более качественном и ответственном уровне активизировать свое общественно-дипломатическое участие в значимых с точки зрения государственных интересов Приднестровья международных форумах и иных мероприятиях.
Несмотря на отсутствие точной статистической стратификации отечественных общественных организаций по сферам деятельности, с высокой вероятностью можно предположить, что лишь малая их часть обладает необходимым потенциалом и квалификацией для работы на внешнем периметре. Поэтому одной из важных перспективных задач Министерства иностранных дел является оказание содействия становлению именно такого рода НПО.
Сегодня с целью совместного решения актуальных задач в области международного сотрудничества МИД ПМР открыт для партнерских предложений по таким направлениям, как: оказание информационной, консультативной, экспертно-методической и организационной поддержки, участие в проведении гражданских форумов, содействие в осуществлении целевых государственных заказов.
Взаимодействие с отечественными неправительственными объединениями должно носить инициативный характер, быть системным и поэтапным, за важной стадией взаимного знакомства и обучающих семинаров обязательно должен следовать более деятельный этап взаимной работы по достижению общезначимых и взаимнополезных целей.
В Приднестровье существует высокий и практически неиспользованный потенциал для реализации государственного заказа в данной сфере с привлечением некоммерческих организаций. Однако нормативно-правовая незакрепленность механизма его реализации в сочетании с отсутствием практики сотрудничества власти и общества в данной сфере существенно отдаляют перспективы реализации гражданских инициатив в области народной дипломатии в интересах Приднестровья.
В этой связи с целью выработки стандартов такого взаимодействия можно предложить ряд принципов – своеобразный «Профессиональный кодекс» неправительственных организаций, основанный на соблюдении следующих положений:
    принципа законности - соблюдение норм действующего законодательства Приднестровской Молдавской Республики;
    принципа прозрачности - открытости и общедоступности информации об организации, о задачах, средствах и методах своей деятельности;
    принципа компетентности – наличии опыта и квалификации для решения вопросов в конкретной области;
    принципа ответственности – понимания текущей конъюнктуры и возможных последствий от предпринимаемых действий;
    принципа согласованного партнерства – принятие согласованных решений по достижению поставленной цели и способам организации сотрудничества с органами государственной власти.
Следование этим принципам будет способствовать выстраиванию свободной, равноправной и взаимополезной системы партнерства и координации неправительственных организаций, как с Министерством иностранных дел, так и с другими органами государственной власти Приднестровья.
В связи с этим хотелось бы остановиться на еще одном показательном моменте. Сегодня международной общественности хорошо известен основной вектор внешнеполитического развития Приднестровья, который был определен общепризнанным демократическим референдарным путем 17 сентября 2006 года. 97,2% жителей Приднестровья высказались в поддержку «курса на независимость Приднестровской Молдавской Республики и последующее свободное присоединение Приднестровья к Российской Федерации».
Учитывая, что НПО являются органичной частью нашего общества, возникает закономерный вопрос, а много ли приднестровских организаций сотрудничает с фондами, центрами и негосударственными организациями Российской Федерации? Увы, действительность свидетельствует, что современный уровень такого взаимодействия крайне недостаточен и в целом находится в начальном состоянии.
Наиболее естественный и оптимальный путь – развитие партнерских отношений отечественных НПО с неправительственными общественными структурами из братских республик – Абхазии, Южной Осетии, Нагорного Карабаха, особенно в контексте современного активного развития их собственного неправительственного сектора.
Со своей стороны МИД Приднестровья по дипломатической линии готов оказать содействие развитию сотрудничества отечественных НПО с организациями из Российской Федерации, из республик-участников Сообщества «За демократию и права народов».
В большинстве ведущих стран мира неправительственные организации являются активными проводниками национальных внешнеполитических интересов. Они служат действенным инструментом формирования мирового общественного мнения, участвуют в разработке подходов к решению глобальных проблем, подключаются к подготовке и проведению крупных международных форумов. Их деятельность способствует улучшению имиджа своих стран, созданию «поля» объективной информированности, популяризации своего языка, культуры, технологий, расширению разноплановых связей с зарубежными партнерами.
В связи с этим нужно отметить, что в силу своего социально-правового статуса неправительственные организации Приднестровья вольны сами определять качество собственной инициативы и креативности, уровень своего участия в достижении общезначимых целей, а значит, в конечном итоге – степень востребованности и успешности своей деятельности.

В.В. Игнатьев
Зам. начальника Информационно-аналитического управления МИД ПМР.
Политолог, научный сотрудник ЦСПИ «Перспектива» НИИ стратегического анализа и прогнозирования ПГУ им. Т.Г. Шевченко.

ОРГАНИЗАЦИЯ ОБЪЕДИНЕННЫХ НАЦИЙ: РИСКИ И ШАНСЫ СОВРЕМЕННОГО ЭТАПА РАЗВИТИЯ

Как следствие политических событий последнего десятилетия ХХ века, в деятельности ООН – ведущей международной организации, регулировавшей и координирующей мировое развитие на протяжении более чем полувека, сложился системный кризис. В китайской транскрипции иероглиф, обозначающий «кризис», включает в себя два элемента – «риск» и «шанс». В чём же на сегодняшний день заключаются риски и шансы Организации Объединённых Наций?
Риски – в попытках удержать мировое развитие в существующих рамках; в порой выжидательной позиции при оценке и решении острых проблем, возникающих в практике международных отношений; в откровенной ангажированности некоторых решений.
Шансы, на наш взгляд, – в адекватном реагировании и оптимальном решении двух взаимосвязанных проблем – развития института международного признания государств и обеспечения региональной безопасности.
Анализ основных международных документов, в той или иной степени связанных с институтом признания, показывает, что практически в каждом из них заложена некоторая коллизия, вытекающая из противоречия двух основных принципов развития мировой политической системы и государственного строительства – права народов на самоопределение и нерушимости границ. Это означает, что проблема заключается не в соответствии или несоответствии политической ситуации в непризнанных государствах нормам международного права, а в отсутствии в международном праве механизма признания новых государств и в двойных стандартах со стороны международного сообщества по отношению к ним.
В течение ХХ в. мы имели возможность наблюдать значительные изменения, которые претерпело мироустройство. В результате в политической и юридической науках сложилась методологическая проблема, связанная с необходимостью уточнения современного понимания института признания, а значит и суверенитета, и государства в целом. Обозначенная проблема связана с противоречием между фактом возникновения на политической карте мира новых независимых государств, высокой степени вероятности продолжения этого процесса в перспективе мирового развития и незавершённостью теоретико-методологических и практических подходов, касающихся различных аспектов института признания.
Оценивая современное состояние механизма международного признания государств, необходимо заметить, что институт признания не кодифицирован: его образует группа международно-правовых норм (главным образом обычных), которые регулируют стадии признания новых государств и правительств, включая юридические последствия признания. Основной массив норм по международному признанию государств содержится в праве международной правосубъектности, однако отдельные нормы зафиксированы в праве международных договоров, праве международных организаций и др. Комиссия международного права при ООН ещё в 1949 г. включила в список тем, отобранных для первоочередной кодификации, вопрос о признании государств и правительств, однако до настоящего времени вопрос кодификации остаётся открытым.
Наряду с проблемой собственно признания государств (т.е. с проявлением политической воли конкретного государства, обладающего международным признанием, относительно признания того или иного самоопределившегося государства) в современной политической практике существует проблема коллективного признании, которая возникает по поводу членства нового государства в международных организациях, в частности, в Организации Объединённых Наций. Международное признание государств – акт политический, не поддающийся в общем виде международно-правовой регламентации. Вместе с тем это не акт произвола, поскольку закономерной целью признания является нормализация взаимоотношений между соответствующими субъектами признания в рамках действующего междуна¬родного права.
Непризнанные государства, представленные в современном политическом поле, находятся в центре повышенного внимания политиков и учёных. Формы и степени их признания, на наш взгляд, определяются требованиями реальной политики. При этом комплексный анализ и прогнозирование развития непризнанных государственных образований как фактора мирового развития очень важен при формулировании современных стратегий национальных интересов и безопасности, прежде всего региональной.
Сфера компетенции и пути обеспечения региональной безопасности определены Уставом ООН и предусматривают мирное урегулирование споров, предупреждение конфликтов между членами региональной системы; организацию коллективных мер по пресечению актов агрессии и устранению угрозы миру; превентивную дипломатию, поддержание, установление и укрепление мира в постконфликтный период.
Трансформационные процессы, начавшиеся в Европе в конце 1980 - начале 1990-х годов и связанные с распадом СССР и Югославии, положили начало открытой ревизии принципов «вестфальского мира» и создали тем самым угрозу европейской (а в перспективе – и глобальной) безопасности. Так, статус государства-члена ООН не стал для Югославии иммунитетом от интервенции. И дело здесь, на наш взгляд, не только и не столько в обесценивании международных правил игры, сколько в их изначальной двусмысленности. Вопрос о признании или непризнании де-факто сформированных государств не имеет однозначного нормативного решения в рамках сложившейся системы международного права. Поэтому руководству ООН необходимо предпринимать более энергичные действия и вводить нормы, связанные с признанием государств, в более чёткие правовые рамки.
Международное обязательство воздерживаться от использования или угрозы использования силы является нормой международного обычая, зафиксированная многими международными политико-правовыми актами, но в политической практике эта норма не работает, став «жертвой» узких политических расчётов. В процесс урегулирования конфликтов вокруг непризнанных государств втягивается всё большее число акторов мировой политики. Зачастую их действия весьма далеки от задач установления прочного мира в конфликтных регионах, диктуются стремлением к переделу сфер влияния в мировом политическом пространстве. Не дают результатов и попытки более активного подключения к переговорному процессу международных структур (в т.ч. и ООН) оказываются значительно менее эффективными, чем можно было ожидать.
Политика «двойных стандартов» относительно тех или иных непризнанных государств ещё больше размывает и без того «слабое» международное право.
Проблема непризнанных государств – важный показатель способности международного сообщества содействовать решению «замороженных конфликтов» не насилием, а путём переговоров и политико-правового регулирования. Последнее возможно лишь в условиях гарантированного невозобновления военных действий и укрепления мер доверия между сторонами конфликта при активном участии самих де-факто государств. Необходима также скорейшая выработка правовых критериев их признания. Всё это вместе взятое и будет способствовать формированию эффективной системы международной и региональной безопасности.

Светлана Осипова, кандидат политических наук, доцент кафедры политологии и социологии ПГУ им. Т.Г. Шевченко

Репетиционный характер выборов - это полное кощунство

«Я считаю, что мы ничего не изменим в этих выборах, но к следующим должны. Нам нужно заранее начать поднимать эти вопросы и готовить реальные программы по улучшению избирательного законодательства.
   Нам нужно вообще поменять формат формирования органов представительной власти городских, районных советов. Чтобы уйти от этих ограничений и поражений в правах отдельных граждан быть избранными, нужно переводить представительные органы власти всех уровней на профессиональную основу: сделать всего, к примеру, лишь 11 депутатов Тираспольского городского совета, что повысит профессионализм. Здесь нужно работать реально, а не играть в работу.
    Необходимо внести изменения в избирательный кодекс ПМР, в части реформирования структуры и принципов формирования местных органов власти. Мы уходим тогда от проблемы поражения в правах части людей быть депутатами, потому что баллотироваться может любой человек, но он должен там профессионально заниматься своей работой.
    По местным органам власти, избирательная система, однозначно мажоритарная. Избиратели должны видеть лицо, которое будет решать их проблемы.
    Еще один момент, это репетиционный характер выборов. Это полное кощунство когда выборы в местные советы используются как репетиция для того, чтобы потом радостно баллотироваться на завоеванном авторитете в Верховный Совет. Люди когда избирают депутата, они выбирают его на пять лет и использовать это как репетицию, это безнравственно. Это не нормально когда люди лукавят избирателям, а потом цинично его бросают и баллотируются в другой уровень власти, иногда, даже с теми же лозунгами».

Николай Смоленский, кандидат экономических наук.

Тема развития туризма в Приднестровье заслуживает особого внимания и весьма актуальна

      Тема развития туризма в Приднестровье заслуживает особого внимания и весьма актуальна. Поэтому мы посчитали своим долгом организовать общественное обсуждение, консультацию с экспертным сообществом, для того чтобы выработать ряд рекомендаций, которые должны носить максимально широкий характер для развития туристического потенциала в ПМР.
     С каждым этапом развития постиндустриального общества, туризм становится все более серьезным локомотивом экономического развития многих государств. В Приднестровье эта сфера, к сожалению, еще не получила должного развития.
    Опыт других стран и прежде всего Российской Федерации показывает, что для максимально эффективного развития туристической отрасли целесообразно обозначить приоритетные «точки роста». Это предполагает выявление и использование туристических ресурсов, которые могут дать значительный эффект при оптимальных вложениях уже в краткосрочной перспективе. К выработке таких шагов мы призываем заинтересованных участников экспертного сообщества для дальнейшего обсуждения на государственном уровне.
    Наш круглый стол призван обсудить корневую тему развития туристической отрасли – это вопрос, связанный с состоянием туристического потенциала, его значением для социального, экономического развития региона в целом. Также нам необходимо, путем проведения так называемого «мозгового штурма», выработать ряд предложений, которые смогут этот туристический потенциал поставить на службу социальной и экономической жизни Приднестровья, задействовать все элементы туристического потенциала, который в нашей республике есть.

Игорь Иваненко, директор НИИ «Стратегия Приднестровья», кандидат политических наук

Политическое соглашение между «Единой Россией» и «Справедливой Россией» может привести к формированию двухпартийной системы

Заключенное 9 февраля 2010 года Политическое соглашение между партиями «Единая Россия» и «Справедливая Россия» можно в одинаковой мере назвать как давно ожидаемым, так и неожиданным.
Ожидаемым этот документ является потому, что из думского квартета политических партий единороссы и справедливороссы выступают наиболее последовательными сторонниками курса развития страны, который реализуется тандемом Медведев – Путин. В связи с этим конфронтация двух партий выглядит иногда чрезмерной.
Неожиданность Политического соглашения заключается в том, что подписано оно именно в тот момент, когда страсти в межпартийном противостоянии достигли предела. Единороссы неожиданно резко отреагировали на критические замечания Сергея Миронова в адрес антикризисной программы Правительства и даже потребовали отставки спикера Совета Федерации. Вот именно на пике этого конфликта и было заключено Политическое соглашение.
Главное достоинство этого документа заключается в том, что он, по сути, задает новый формат межпартийных взаимоотношений. Причем этот формат выстраивается, что называется, «в ручном режиме», после того как стало очевидно, что прежде всего единороссы оказались неспособны к конструктивным взаимоотношениям даже с умеренной оппозицией.
Политическое соглашение поставило точку в попытках сформировать суперпартию власти, не признающую никакой критики в свой адрес. В связи с этим довольно забавным выглядит подписание Политического соглашения «Единой России» с партией, которую единороссы еще неделю назад называли не иначе как «политическим трупом» и «вырождающимся политическим проектом».
Второй аспект рассматриваемого Соглашения состоит в том, что оно формирует пространство для публичных межпартийных дискуссий. Отсутствие таких дискуссий в особенности на региональном уровне делало российскую политическую систему недостаточно динамичной. Межпартийное соглашение является ясным сигналом чиновничеству – «Справедливая Россия», это конструктивная оппозиция. С мнением справедливороссов надо считаться, не нужно препятствовать межпартийной полемике не только на федеральном, но и на региональном уровне.
Третий смысловой аспект вытекает из предыдущих. Он состоит в том, что подписав Политическое соглашение с «Единой Россией» и получив статус основного оппонента российской партии власти, «Справедливая Россия» приобрела значительные возможности для интенсивного развития и в организационном, и в идеологическом плане. Вполне возможно, что в перспективе процесс запущенный 9 февраля 2010 года все же приведет к формированию двухпартийной системы в Российской Федерации. Однако, перспективы этого процесса во многом зависят от самой «Справедливой России».

Игорь Иваненко, директор НИИ «Стратегия Приднестровья»,
кандидат политических наук

Политические партии являются не угрозой, а фактором развития Приднестровского государства

Политические партии являются не угрозой, а фактором развития Приднестровского государства. Причем, чем более оптимальные условия для их функционирования создает государство, тем больший модернизационный эффект партийные структуры способны оказать на общественную среду.
Сегодня Приднестровье стоит на пороге нового этапа общественно-государственного развития, в рамках которого политические партии неизбежно получат большее влияние на государственное управление. Суть этого этапа состоит в том, что, политические партии должны убедить общество в своей способности взять на себя ответственность за развитие страны. Однако для того, чтобы этот процесс произошел максимально успешно, партии должны всемерно совершенствовать свои организационные, идеологические и информационные возможности. Одним из главных факторов совершенствования – дальнейшая консолидация родственных политических формирований. В связи с этим объединение Патриотической и Республиканской партий Приднестровья является вполне закономерным шагом.
В краткосрочной перспективе такое объединение значительно расширит возможности левоцентристов по представительству интересов своих сторонников в органах государственной власти и местного самоуправления. Это весьма актуально в рамках предстоящих в 2010 году выборов в местные советы и парламент Приднестровья.
Однако, еще больший эффект интеграция социал-патриотических сил даст в более долгосрочной перспективе. Объединение ППП и ПРП в одну левоцентристскую политическую силу позволит продолжить консолидацию приднестровского общества вокруг социал-патриотических ценностей, сделать влияние гражданского общества более существенным на государственные дела, создать условия для полноправного представительства Приднестровья в международном социалистическом движении.
Новый этап развития общественно-политического движения Приднестровья, скорее всего, будет связан с организационным оформлением 2 – 3 идеологических центров, оказывающих существенное влияние на развитие страны. Время политических полутонов уходит, граждане желают видеть четкие идеологические различия между ведущими политическими силами страны.
Конкурируя друг с другом, эти центры будут предлагать проекты станового развития для руководства республики, станут кадровым резервом для органов государственной власти, будут рекрутировать социально активных граждан для участия в политических процессах. Логика развития этих процессов в близких нам по уровню развития странах, показывает, что эти центры неизбежно будут функционировать на основе двух доктрин: социалистической (в приднестровской версии социал-патриотической) и праволиберальной. Тот общественный центр, который быстрее и активнее начнет свою работу, получит существенные конкурентные преимущества. В этих условиях задача социал-патриотов должна состоять в максимально оперативном осуществлении объединительных процессов двух ведущих политических формирований этого спектра в единую левоцентристскую политическую силу, а также сохранение в дееспособном состоянии Социал-патриотического блока как самостоятельной единицы.

Игорь Иваненко, директор НИИ «Стратегия Приднестровья», кандидат политических наук

ИОФ «НИИ «Стратегия Приднестровья» представляет новый проект – «Патриоты Республики».

Данный проект будет рассказывать о приднестровцах, которые своей активной жизнедеятельностью, гражданской позицией и участием образовали, защитили и защищают, развивали и развивают Приднестровскую государственность. Это люди рабочих профессий, военные, активные общественные и государственные деятели, представители интеллигенции, пенсионеры, – одним словом патриоты своего дела и своей республики.
В проекте будут представлены люди, которые достигли высоких результатов в осуществлении патриотического воспитания граждан Приднестровской Молдавской Республики, внесли значительный личный вклад в становление и развитие органов государственной власти и местного самоуправления, общественных объединений, предприятий ПМР, принимали и принимают активное участие в деятельности патриотического общественного движения Приднестровья, активно содействуют процессу международного признания Приднестровской Молдавской Республики.
Следует отметить, что некоторых героев нашего проекта можно было уже наблюдать на страницах общественно-политической газеты «Патриот» в рубрике «Патриот Республики».